: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Броневский В.Б.

История Донского Войска

Публикуется по изданию: Броневский В.Б. История Донского Войска, описание Донской земли и Кавказских минеральных вод. Часть третья. СПб., 1834.

 

VIII. Свадебные обряды

Сватовство.

[199]
Все то, что касается до любви и женитьбы, осталось на Дону на прежнем положении, как водилось у наших прадедов, без малейшей перемены и изменения. Хотя женщины и девицы являются во всех обществах, хотя их можно видеть повсюду, но, по принятому обычаю, молодые люди ни обращения, ни знакомства с девицами иметь не могут, можно только на них смотреть, танцевать с ними, отвести к столу под ручку и более ничего. Зазорным почитается угождать, служить, льстить молодой особе; и то, что у нас называется волокитством и кокетством, примется здесь за действие не только бесстыдное, но даже оскорбительное. Словом, влюбиться вменяется молодцу в укор, а девице за стыд и срам. Женить сына и выдать дочь – совершенно зависит от воли родителей и родственников. Отец и мать выбирают сыну невесту, а дочери жениха по старинным своим связям: ни у того, ни у другой не спрашивают согласия, а, благословив, говорят: вот тебе [200] жена; вот тебе муж, и дело с концом. Хотя, по принятому между нами мнению, такое стеснение воли девицы и молодого человека в столь важном для них шаге, решающем безвозвратно участь всей их жизни, назовем мы несправедливым, даже ужасным, но опыт показывает совершенно тому противное. По нашим утонченным понятиям, любовь есть истинное мучение, казнь; она, при всей непорочности чувства, дает иногда последствия самые печальные. Здесь, напротив, любовь не производит никаких насильственных действий, никто от нее не сумасбродствует, не сходит с ума; и она есть вернейший хранитель нравственности. Здесь нет соблазнителей, не слышно о непозволительных связях, о разводах: благородная девица не выходит замуж за лакея, за пленного Француза; муж не продает своей жены и чужую не увозит. Причины тому очевидны: отец и мать не могут желать своей дочери или сыну зла, а имея более их опытности в познании людей, без сомнения могут избрать им и партию лучше, нежели они сами.
Чтобы не подвергнуться гласному отказу и предварительно узнать мнение невестиных родителей, посылают к ним сваху. Женщины сии, как необходимая принадлежность в городах, составляют, так сказать, особенный цех. Они переходят из дома в дом, переносят вести, [201] знают наперечет всех невест и женихов, имеют верные сведения: сколько им лет, какого нрава и сколько за ними приданого; и, таким образом делаясь необходимыми, служат основанием и источником всех сплетней. Сваха, придя в дом невесты, искусно, стороною предлагает родителям жениха и предварительно осведомляется об их намерении; и если оно благоприятно, то родители жениха выбирают свата из своих родных или из числа знакомых почетных особ. В избрании свата поступают с большей разборчивостью: дурной выбор сватов ставится в укоризну, и единственно по сей причине иногда отказывают жениху.
Сват с такою же осторожностью, как и сваха, предварительно переговаривает с родителями; на слове полагают, какому быть приданому и сговариваются о всех прочих подробностях. Переговоры о сем предмете между родителями жениха и невесты почитаются неприличными. Засим, уверенный уже в согласии, в назначенный день, который обыкновенно после первого переговора, назначается дня чрез три или чрез неделю, дабы в сие время успеть посоветоваться с роднею, сват отправляется с поездом, то есть в сопровождены нескольких молодых людей; и при входе в дом невесты подносить отцу и матери ее хлеб и соль. Принятие оного означает подтверждение согласия. Тогда сват просить дать ему руку; отец, [202] осенив себя крестом, говорить: Дай Бог, в добрый час! и, обернув полою своего платья руку, подает ее свату. Мать, положив три земных поклона пред образом и сказав: «в добрый час!», также подает руку. Тогда сват, снова переговорив с родителями, посылает за женихом. По приезде жениха с несколькими товарищами, ему объявляют о согласии, и он отцу и матери невесты кланяется в ноги, Затем мать или старшая в семействе тетка, или замужняя сестра выводят невесту за руку и ставят ее подле жениха с левой стороны, что называется смотром невесты. Сват соединяет их руки, при чем дворовые девки поют: «Ой, заюшка, заюшка; ой заюшка, горностай молодой...» и другие свадебные песни. Жених и невеста обносят родных обеих сторон каждый своим вином, потом сват потчует их самих, и они, прикушав, целуются. Поцелуй сей означал любовь, позволенную отцом и матерью. Прежде водилось, что в то время как жених и невеста обносят вино, старушки и молодые женщины, взявшись за руки, тихо двигаются вокруг стола, стуча в такт каблуками. Молодой же человек из родных жениховой стороны с завязанным черным тафтяным платком лицом, вбежав в комнату, вприсядку с присвистом и поговорками плясал казачка. [203]

Рукобитье.

Две молодые женщины, называемые позыватыми, от имени родителей жениха, и две от стороны невесты, разъезжая по домам, приглашают родственников и знакомых к назначенному дню на рукобитье или сговор. По приезде жениха с родными, его ставят посреди комнаты, мать или старшая в семействе женщина выводить невесту и ставить ее с левой стороны жениха. Родители соединяют им руки, говоря: «Дочь! вот тебе жених, а тебе, мой сын, невеста, да благословит Господь Бог союз ваш». Жених и невеста кланяются в ноги. Засим невеста в сопровождении старших своих родных обносит жениховых родных вином; потом и жених таким же порядком потчует своим вином родных невесты. При исполнении сего рекомендуются, поздравляют друг друга с новою роднею, обнимаются и целуются. Затем жениху и невесте сваты подносят вино и заставляют поцеловаться. Сей поцелуй уже связывал их навсегда. Тут жених дарит невесту бриллиантами или деньгами, а она его – вещами своего рукоделья, кисетом или чем другим. Потом жених подводит невесту к своему отцу и матери и ко всем родным, которые, поцеловав ее, дарят жемчугом, перстнями, кольцами и другими вещами, причем свекор и свекровь стараются отличиться щедростью. Засим открывается бал. Молодые люди [204] остаются на весь вечер в доме невесты; а родители ее со своими родными едут в дом отца жениха, где также пьют, поют и пляшут. На рукобитье гости долго не остаются, и женщины, расходясь по домам, поют заюшку для жениха и перепелушку рябыя перушки для невесты, извещая сим жителей о происходившем.

Девишник.

После сговора родственницы невесты остаются при ней безотлучно до самой свадьбы и шьют для нее приданое. Каждый вечер жених с друзьями посещает невесту и приносить в дом ее радость и веселие. За полночь молодые люди забавляются разными играми: в короли, в жмурки. Общество оживляется: смеются, шутят, резвятся, но всегда пристойно, только к родственницам позволяется подходить и вступать с ними в разговор. По изготовлении приданого, за несколько дней до свадьбы назначается дивишник. По призыву гости съезжаются в дом невесты, хозяин и хозяйка встречают дорогих гостей с приветствием: «просим вашей чести, чтобы пили да ели, и веселы были». Праздник начинается балом: молодые танцуют, а старики беседуют да пьют. В сей день вместо торкача надевают на невесту Татарскую [205] шапку с черным околышем, за коим натыкают множество цветов и перьев. Коса же с золотым косником остается по-прежнему.

Подушки.

За два дня до свадьбы или накануне невестины позыватые приглашают гостей на подушки или на смотр приданого: так называется обряд, когда приданое перевозят в дом жениха. Гости собираются ввечеру в дом невесты и, разобрав приданое по рукам: подушки, одеяло, ларчики, зеркала и другие легкие вещи, несут в дом жениха с песнею:
Сестрицы, подружки
Несите подушки,
Берите перины
Сестры Катерины...
Дорогою подруги невесты поют:
Месяц дорожку просветил,
Братец сестрицу проводил;
Будь здорова как вода,
А богата как земля...
По прибытии ж к дому жениха поют:
Ты отворяй, матушка, ворота,
А вот тебе невестка молода...
Кровать с прибором, и все приданое устанавливается в спальне, которая на сей случай убирается, как можно лучше. Праздник в доме [206] жениха начинается балом, в продолжение которого чиберки (швеи-мастерицы) вызывают из танцевальной залы в спальню сначала жениха с невестою, сажают их на постель и подносят жениху рюмку вина, которую он пьет, не торопясь, в несколько приемов, за каждым приговаривая: «вино горько, надобно подсластить», и столько раз целует свою суженую, сколько душе угодно. Выпив, жених кладет чиберкам деньги на поднос. Засим все гости, кому угодно, и один после другого, садятся на постель и приглашают из залы одну из дам. Чиберки подносят им вина или меду, за что мужчина кладет им деньги на поднос и так же, как и жених, целует свою избранную. Каждый мужчина имеет право приглашать к сиденью на постель столько дам, сколько ему угодно. Смотря по деньгам, чиберки закидывают посаженную на постель пару подушками, приговаривая: «и вам того желаем», доставляя тем удобный случай молодцу сорвать лишний поцелуй. Иногда хитрые сии швеи сажают с молодцом какую-нибудь старуху и после, когда закидывают их подушками, подменяют ее молодою: в таком случае кавалер должен дарить щедрее. В старинные времена только при сем обряде позволялась мужчинам некоторая свобода в обращении с девицами, ныне к сиденью на постели девиц не приглашают. [207]

Выданье.

В старые времена приготовлялись к браку с должным благоговением: жених и невеста постились. Дружко безотлучно находился при женихе и вразумлял его об обязанностях супруга. Накануне брачного дня, ввечеру, пред захождением солнца, невеста, смущенная наступающим для нее страшным днем, одна с нянюшкою ходила на кладбище, где, в безмолвии гробов повергшись на землю ниц, со слезами и молитвою призывала усопших предков, клялась им сохранить в чистоте данный ею обет, просила от них себе благословения, предстательства их у престола небесного отца, да бла-гословит Он новое поприще ее жизни. Збережатый или водун рано поутру являлся к жениху в день выданья. Он избирался из так называемых колдунов; обязанность его состояла в предупреждении всякого рода чародейства, и что бы в пище и напитках не было какой порчи. В должность сию старались сыскать упыря, рожденного от ведьмы, которого простой народ по суеверию своему почитает добрым гением, пред мудростью которого все волшебницы и колдуны смиряются и в присутствии коего никакого зла сделать не могут.
Дружко с вожатым приводит жениха в комнату к родителям, которые благословляют его образами в богатых окладах. Затем в [208] другом покое благословляет его крестный отец. Священник читает молитву и, помолившись, выходить вместе с женихом из дому. Жених садится на коня и в сопровождении поезжаных, своих братьев и друзей, также верхом и вооруженных, отправляется в дом невесты. Там сцена другая, более трогательная: невеста, наряженная1 своими подругами к венцу, благословляется родителями, причем падает к ним в ноги и навек прощается с ними, с братьями, сестрами, мамушками и нянюшками. Начинаются вопль и рыдания, как будто невесту в гроб кладут. Укротив печаль слезами, сажают невесту в переднем месте, под святыми, на стул, подле ее сажают меньшого из братьев или кого-либо из детей, которому дают в руки державу, то есть шелковую плеть.
Жених в сопровождении Священника и благословенных образов, войдя в дом, идет в образную, где помолившись, ведомый дружком, подходить к невесте. Дружко, видя, что место женихово занято, покушается прогнать маленького братца силою. Малютка, наученный, что должен делать, защищается плетью по воз-можности и стула, им занятого, не уступает. Дружко начинает торговаться с ним: предлагает ему конфекты, разные сласти, деньги, вещи; и наконец покупаешь место за какую-нибудь [209] игрушку. Жених садится на стул и принимаешь от брата державу как знак власти над женою. В сие время молодые женщины и девицы поют:
Татарин, братец Татарин,
Продал сестрицу за талер...
Снова начинается прощание, плачь и рыдания; невесту ведут под руки, сажают в экипаж рядом с женихом, против них садится Священник с крестом и дружко. В предшествующем экипаже – отец и мать посаженные, сват и сваха с благословенными иконами; родители остаются дома, девицы подруги, наряжавшие невесту, наплакавшись досыта, в ожидании своей судьбы расходятся по домам. Весь поезд, предводимый вожатым, едет к церкви. Почитается неприличным, чтобы в сие время невеста плакала: творя молитву, она в надежде радостной будущности предает судьбу свою Богу. Жених также с благоговением наблюдает смиренное молчание до окончания обряда.
Прибыв в церковь, сваха на паперти снимает с невесты шапку, расплетает ей косу и, расчесав ее надвое, опускает по плечам. По совершены таинства, венчанную выводят на паперть, сажают на стул и голову ее убирают по-женски: заплетают две косы и, обернув их около головы, надевают повойник. В том же порядке, как и прежде, поезд отправляется в дом молодого супруга. [210]
Родители встречают молодых на крыльце, держа на руках хлеб и соль так, чтобы они могли пройти под оным. Потом сочетанных осыпают хлебным зерном, деньга-ми, орехами и пряниками, дабы новая чета жила в избытке и счастии; князя с княгинею (так называют в сие время молодых) вводят с музыкою в залу и сажают за прибранной стол на первые места. После первых блюд дружко, сваха и сбережатый с музыкою отводят молодых на чердак или в спальню и кладут их в постель. В ожидании благоприятного известия от свахи гости остаются за столом, но пируют невесело. Если сваха в надлежащее время (перед жарким) не выйдет и получится неблагоприятное известие, начинается возня и шум, поют срамные песни, в коих бесчестно поносят родителей молодой. Гости разъезжаются с досадою и упреками; пир кончается. Если же сваха, к радости всех, представит несомненное свидетельство чести и непорочности новобрачной, начинается пир на весь мир. Дружко и сваха скачут в дом отца и матери молодой и, одаренные ими за добрую весть шелковыми материями, коими перевязывают их крестообразно через оба плеча, приезжают с ними вместе в дом веселия. Тогда молодых приводят в залу и сажают по прежнему, на первые места, с криком и музыкою; мать целует дочь со слезами, все обнимаются и пьют за здоровье отца и матери молодой, при чем поют: [211]
Ты не бойся, матушка, не бойся,
В червонные чоботы обуйся;
Да хочь наша Марфушка молода,
Да вывела матушку со стыда.
Молодая, покрытая румянцем стыдливости, сидит, потупив взор, более мертва, нежели жива. Она, можно сказать, не видит и не слышит ничего, что вокруг ее происходит, и с трудом выдерживает остаток церемониала.
Дружко от имени князя и княгини обносит гостей караваем2, приговаривая: «прошу сыр каравай принимать и молодых наделять». Вслед за дружкою молодые потчуют гостей вином. При сем родные, по возможности, дарят новобрачных на новое хозяйство, что называется положить на каравай покрывало приданого. Родители дарят молодых табунами лошадей, рогатым скотом, деньгами; другие родные – оружием, материями и вещами3. Собственное приданое невесты состоит в одежде праздничной и ежедневно употребляемой, в белье, в домашней посуде и всякой рухляди. Отец не обязан выделять дочери часть из своего имения, но дает то, что ему Бог на сердце положит. Сим [212] предупреждаются всякие тяжбы, и союз родственный хранится свято и ненарушимо.
Остальную часть дня проводят в самом шумном веселье. Дружки и свахи наблюдают, чтобы подносимые бокалы опоражнивались до дна и чтобы ни один из присутствующих не оставался трезвым. Обыкновенно начинают пить за здоровье Царя, Войска, Атамана, молодых, их родителей и каждого гостя порознь, потом пьют за отсутствующих друзей и, наконец, когда носы порядочно покраснеют и лица повытянутся, со слезами на глазах начинают пить и за здоровье усопших. Тут каждый по возможности старается отличиться красноречием, даром слова: для разных случаев и лиц придуманы общие, всем известные поздравления. На образец приводим одно для примера: «Желаю здравствовать князю молодому с княгинею, княжьему отцу, матери, дружку со свахами и всей честной компании на беседе, не всем поименно, но всем поравнено, что задумали, загадали, определи Господи талан и счастье: слышанное видеть, желаемое получить в чести и в радости нерушимо». Собрание отвечает ему: «Определи, Господи!»
Лакеи, горничные, кучера и вся прислуга, домашняя и приглашенных гостей, участвующая при выданье, получают от князя и княгини по шелковому платку, коими перевязывают им руки. [213]

Курочка и проводы.

На третий день брака няня рано поутру поздравляет питомицу свою с добрым утром, от имени отца и матери спрашивает о здоровье и подносить ей вареную курицу, приготовленную с сорочинским пшеном, на красном вине с изюмом и пряными кореньями. Молодые щедро отдаривают няню деньгами и тем награждают ее за воспитание и присмотр в детстве.
Новобрачный, повидавшись с родителями, отправляется с дружком по домам родных обеих сторон, везде дарят и потчуют его. Молодая, также повидавшись с отцом и матерью, ездит со свахою по всем родным, ее угощают сладким вином и так же чествуют подарками.
Свадебные угощения продолжаются по нескольку дней сряду у молодых, у родителей их, у посаженных отца и матери и, по произволу, у некоторых родных. Новая родня с чистосердечием и дружбою, просто, без церемонии, веселится с радостным сердцем. Тут по очереди у каждого пируют, можно сказать, до упада. Старики, сидя кружками, воспоминают о минувших днях молодости и прежних подвигах своих; старушки не отказываются от подносимого им вина; молодые танцуют, поют и веселятся от всей души.
Прекрасное время простоты нравов еще не протекло, не миновало на Дону. Описанные здесь свадебные [214] обряды принадлежат, собственно, Низовым Казакам и преимущественно наблюдаются между рядовыми людьми в Старом Черкасске. В верховых же Станицах обряды сии изменяются, и в каждой, есть что-нибудь собственное, особенное. В высшем сословии держатся модных обычаев, старина оставлена; однако же некоторые из обрядов еще употребляются, и каждый по произволу наблюдает те из них, которые считает более приличными. В нынешнем быту ни одна из благовоспитанных девиц, конечно, ни за что не согласится и не позволит электризовать себя приемами, наблюдаемыми при старинном обряд подушек, и никто из гостей не посмеет ныне за столом и в присутствии дам потребовать на смотр очевидный признак непорочности новобрачной. Такие и этим подобные непристойности наблюдаются на свадьбах простых людей; а в лучшем обществе почлись бы самым наглым нарушением приличия. Музыка и песни, вино и пляски, движение и крик – заключают сии беседы, где все бывает шумно, живо и весело. Пиры сии называются проводами и отводами.

 

Конец третьей части.

 

 

Примечания

1. В старинные времена подвенечные наряды переходили из рода в род.
2. Каждая частичка каравая украшается серебряным лебедем или золоченою сосенкою и на каждый кладут понемногу сыру.
3. У Славян Далмацких, Каринских, в Славонии, Кроации и Сербии не только родные обеих сторон, но соседи и знакомые снабжают новобрачных всем нужным на обзаведение нового хозяйства; так что и бедная чета, смотря по уважению к их отцам, делается с первого дня новой жизни зажиточной.

 


Назад

Вперед!
В начало раздела




© 2003-2024 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru