: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Лахтионов С. В.

История 147-го пехотного Самарского полка

1798-1898

Типография товарищ. „Общественная Польза", Б. Подъяч. 39. Спб., 1899.

 

Глава IV. Заграничные походы 1813, 14 и 15 годов

Полк в составе резервной армии. — Назначение Украинского баталиона в действующую армию. — Блокада Модлина. — Поход за границу — Дела у Дрездена — Лейпцигское сражение.—Движения к Магдебургу л Гамбургу. — Резервный баталион полка.—Блокада Гамбурга. Вступление во Францию. — Окончание войны. — Перемены в полку. — Поход 1815 года.

Полковые истории


После изгнания французов из пределов России, Император Александр I решил продолжать войну, считая освобождение всей Европы от французов и окончательное ниспровержение владычества Наполеона непременным условием для достижения прочного мира.
В начале Января 1813 года наши передовые отряды стали проникать в пределы Пруссии и были встречаемы с большим радушием жителями, видевшими в нас своих избавителей1.
Украинский полк, состоявший всего из одного баталиона с неполным числом людей, находился в это время в Бобруйске и входил в состав 4-го корпуса резервной армии. Армия эта, расположенная на пространстве между Гродно, Минском и Люблином, находилась под командой князя Лобанова-Ростовского и состояла из вторых баталионов всех полков действующей армии и из частей вновь формируемых. Четвертым резервным корпусом, к которому принадлежал Украинский полк, командовал генерал-лейтенант Эссен, бывший начальник 8-ой дивизии. [65]
К полку прибывали рекруты из Орловской губернии, и при помощи их единственный баталион полка был пополнен до штатного состава, а вскоре был сформирован и 2-ой баталион. Занятия с рекрутами велись очень усердно и настолько успешно, что в нА-чале Мая месяца 1813 года полк удостоился получить за свою строевую подготовку особую благодарность генерала Эссена2.
В Мае месяце из резервной армии были высланы команды для пополнения действующих войск.
От 4 -го резервного корпуса были посланы резервные части 8-ой и 10-йпехотных дивизий. Из Украинского полка, находившегося в резервной армии в целом своем составе, был назначен для выступления один 1-й баталион, а из вторых резервных баталионов прочих полков 8-ой дивизии—по две роты с каждого.
11-го Мая 1813 года 1-й баталион Украинского и пять резервных полубаталионов остальных полков 8-й дивизии собрались в г. Слуцке и, после дневки, выступили отсюда 13-го Мая в Варшаву, под общею командой шефа Украинского полка, полковника Второва3.
С приближением к берегам Вислы Украинский баталион вступил в неразоренную войною часть Польши. Повсюду встречались чистенькие выбеленные мызы, фольварки, корчмы, нигде уже более не замечалось следов разрушения4.
Из Варшавы резервные части 8-ой дивизии, находившиеся под командой полковника Второва, была направлены, по ВЫСОЧАЙШЕМУ повелению, для усиления полков 26-ой дивизии генерала Паскевича., осаждавших Модлин5.

В четырех ротах Украинского баталиона находилось в то время налицо 2шт.-оф,, 26 об.-оф., 66 унт.-оф.,23 иуз.,806 рядов. и 39 нестроев.6.
В этом числе было до 50 нижних чинов, участвовавших еще в Турецком походе 1806-12 г.г., люди, закаленные в бою, среди непогод и всевозможных лишений. Большая часть людей состояла из рекрут, из которых некоторые участвовали в военных походах прошлого года.
Обмундирование и вооружение были весьма удовлетворительны, перед выступлением баталиона в поход людям были сшиты, вместо [66] износившихся, новые мундиры, шаровары и шинели и выданы новые сапоги. Офицерам были приготовлены от казны шинели и сюртуки, без всякого за то с них вычета. Кроме того, чинам полка было выдано не в зачет полугодовое жалование и отпускались с 1-го Января порционные деньги. Люди стали продовольствоваться правильным образом, получая регулярно три раза в неделю мясную и винную порцию7.

По прибытии к Модлину, в конце Июня, Украинский баталион был присоединен, по приказанию главнокомандующего Польской армии, генерала Беннигсена, к Ладожскому полку. Полк этот входил в состав 26-ой дивизии, которая составляла вместе с 12-ою и 16-ою дивизиями корпус ген. Дохтурова. Корпус Дохтурова находился в Польской армии Беннигсена, только что сформированной в герцогстве Варшавском8.
Два баталиона Ладожского полка, вследствие малочисленности их, были соединены в один, названный первым баталионом, а Украинский баталион, присоединенный к Ладожскому полку, составил 2-ой баталион. Украинский баталион считался прикомандированным к Ладожскому полку и в официальной переписке назывался «причисленный из Украинского полка»9.
Во время стоянки у Модлина в Украинском баталионе произошло печальное событие. Приговором военного суда один из офицеров Украинского полка, поручик Встушинский был разжалован в рядовые10.
Еще Й конце прошлого 1812 года Встушинскому было поручено препроводить партию военнопленных, и числе 354 челов., для конвоирования которых у Встушинского было до 50 казаков. Понадеявшись на честное слово французских офицеров, он разрешил им ехать отдельно впереди партии, в сопровождении только 4 казаков. Последствием такого позволения было бегство одного французского штаб-офицера, 13 обер-офицеров и нескольких нижних чинов, за что Встушинский и был передан суду. На суде начальство с похвалою отзывалось о прежней усердной службе Встушинского. Все знали его мужество, выказанное им во многих сражениях и при штурме Браилова, и товарищи искренно сожалели о нем. Встушинский оправдал общее к нему расположение и вскоре отличиями в сражениях загладил свою вину. [67]
Под Модлиным Украинский баталион простоял недолго и, после окончательного сформирования Польской армии, 23-го Июля выступил со всею армиею в поход за границу11.
Еще Мае месяце между союзными Россией и Пруссией и Наполеоном было заключено перемирие, во время которого наша главная армия отступила в Силезию. Оно было продолжено до 29-го Июля. Скоро должны были возобновиться военные действия, и враждебные стороны стягивали свои войска. Во время перемирия к коалиции присоединились Австрия и Швеция, вследствие чего силы союзников возросли до полумиллиона против 440 т. войск Наполеона12.
Выступив 23-го Июля из окрестностей Модлина, блокада которого продолжалась отрядом ополчения, Украинский баталион двинулся на Варшаву, Калиш и 27-го Августа, переправившись через р. Одер, прибыл в Бреславль13.
С переходом полка за-границу, настала лучшая пора года— лето и начало осени,—кругом все цвело, зеленело, поспевали урожаи. Местность, по которой шли украинцы, была очень живописна: по сторонам виднелись величественные горы, по дороге часто встречались красивые деревеньки, с выбеленными частными домиками и готическими колокольнями, обрамленные лесами и лугами.
Приходилось идти по нейтральным округам, не истощенным пребыванием в них огромной массы войск, а потому весь путь от Одера до Эльбы казался скорее мирным передвижением, нежели походом грозного военного времени.
В городах украинцы проходили встречаемые жителями их; оглушительное ура и патриотические песни германцев всюду гремели при встрече наших войск. Чиновники, горожане и поселяне,—все наперебой старались угодить нам, чем могли; каждый город, вся-кое местечко спешили с полною готовностью угостить наших воинов обедами и ужинами. Пища состояла по большей части из немецкого вассер-супа и баранины с черносливом. Немецкая кухня не всегда приходилась но нутру русскому желудку, и поэтому, в дополнение таких обедов, солдатики получали молоко, масло и сыр. После обеда подавали пиво, а перед обедом вино или водку; водка была картофельная и так слаба, что русскому, привыкшему к доброй чарки очищенной, надобно было выпивать немецкой водки по внушительному стакану. Встречая во всем такое довольство, солдаты говаривали, посмеиваясь между собой: «Что за житье! Мы, братцы, [68] в этот поход словно переходим от благоприятеля к благоприятелю. В такой чести, как мы теперь, ведь наши деды не бывали».
«В первые дни похода»—говорит очевидец—«жары были довольно сильны; но в долинах, осененных густыми лесами, они были не так чувствительны; к тому же мы делали большие переходы ночью; погода была прелестная и нельзя было не восхищаться величественным зрелищем. Колонны медленно спускалась с гор, одна за другой, как волна за волной. Длинные цепи орудий и лес штыков, сверкающих при лунном свете, тишина ночи, изредка прерываемая ржанием коней, песнями авангарда или протяжным звуком барабана, скликающего отсталых, самый вид дикой природы, представляющей на каждом шагу нависшие и мхом покрытые скалы, столетние леса, с шумом низвергающиеся водопады, часовеньки и кресты — все это вместе представляло оригинальный и изящный вид»14.
Пока украинцы, в составе Польской армии, подвигались к главному театру военных действий, в то время, в ночь с 29-го на 30-е июля, запылали костры на всем пространстве от Праги до главной квартиры союзных армий, находившейся в г. Рейхенбахе. Это были сигналы, возвестившие о прерывании мирных переговоров. В ту же ночь Барклай де Толи, вступивший в командование всеми русскими войсками после смерти Кутузова, послал на неприятельские аванпосты объявление о прекращении перемирия15.
На следующий день, более ста тысяч российско-прусских войск выступили из Силезии в Богемию.
Прибыв в Бреславль, Польская армия получила приказание поспешно следовать к р. Нейсс на смену Силезской армии. Выступив из Бреславля 28-го августа, украинцы прибыли 9-го сентября в г. Цитау. «Подступая к владению Саксонскому»—как значится в журнале военных действий— «не задолго перед сим неприятельским ополчением оставленному, по следам коих еще армия Блюхера прошла, статья продовольствия в сем краю должна была естественно озабочивать». Но, благодаря принятым мерам, путем реквизиций было собрано достаточно припасов и нужды ни и чем не ощущалось. Гораздо большими затруднениями в следовании к Цитау, являлись худые дороги, пролегавшие по подножию гор и испорченные непрерывными дождями, шедшими с 5-го по 8-е сентября16. [69]
Все люди сильно нуждались хотя бы в суточном отдыхе, но обстоятельства требовали поспешного движения, и потому 10-го сентября украинцы, вместе с другими частями Польской армии, выступили в дальнейший поход и 15-го числа достигли г. Лейтмериц. Марш этот по горным хребтам, увенчанным дубами и соснами, был крайне труден и утомителен: приходилось идти по избитым горным дорогам, находившимся в таком состоянии, что артиллерия и обозы не могли следовать по прямым путям, назначенным маршрутами, а двигались обходом, в сопровождении особо назначаемых для исправления дорог рабочих команд.
Неприятель пока был далеко, на каждом ночлеге встречались чистые, покойные квартиры и жители, избежавшие повсеместного разорения.
В окрестностях Лейтморица, вблизи бивуака украинцев, был расположен вагенбург нашей главной армии, выступавшей в Богемию. «Длинный ряд повозок вагенбурга, бесчисленное множество лошадей, повсюду дымящиеся огни, башкиры и калмыки, толпившиеся вокруг», по словам очевидца, «приводили на память дикие племена Урала и Енисея»17.

Продолжая движение, украинцы прошли 17-го сентября город Ауссиг и остановились бивуаком на левом берегу р. Билицы по дороге к Теплицу.
«Тихая, величавая Эльба провожала нас во все время последнего перехода. Дорога тесная, но покойная и хорошо отделанная, заключалась между рекой и грядой к облакам возносящихся утесов, колоссальных груд огромных камней, наваленных одна на другую. Противоположный берег реки — другой мир: прелестные холмы благоухают зеленью и цветами, кисти сочного винограда зреют в роскошных садах, цветущие села украшают долины. У Ауссига бивуаки располагались в прекрасной роще; кто подумал бы, взглянув на веселые лица воинов, услышав шумный гул радостных песен, что неприятель в нескольких милях! Погода делается ужасно худа: беспрестанный дождь, грязь по ступицу. К тому же дороговизна здесь невероятная: бесчеловечные жители грабят нас самым жестоким образом18».
Простояв на бивуаке до 22-го сентября, украинцы перешли затем, в составе корпуса генерала Дохтурова, к сел. Кульм для охраны теснин в Рудных горах. Здесь они занимали позицию до 25-го сентября, когда Беннигсен, получив сведения о выступлении [70] Наполеона из Дрездена, решил произвести усиленную рекогносцировку по направлению к этому городу19.
С самого утра 26-го числа густой туман заволакивал горизонт, когда полки двинулись в горы. Мгла, стоявшая целый день, чрезвычайно затрудняла разведки окрестностей, и лишь к вечеру войска Беннигсена достигли Петерсвальде. Французы оставили свои позиции, расположенные у горнах выходов, и занятые ими укрепления были взяты нашими передовыми частями без большого сопротивления с их стороны. В течение этого дня при войсках Беннигсена находился прусский король Фридрих-Вильгельм, только к вечеру возвратившийся в Теплиц.
На другой день, 27-го Сентября, Беннигсен неотступно преследовал уходивших французов. Полки 26-ой дивизии присоединялись к авангарду генерала Маркова и двигались к сел. Дона, на позиции у которого остановились части французского корпуса маршала Сен-Сира. Украинцы, вместе с первым баталионом Ладожского полка и другими полками 26-ой дивизии, атаковали французов у Дона с фронта. Войска 16-ой дивизии в то же время атаковали их левый фланг. Французы оборонялись упорно, но, будучи угрожаемы обходами с обоих флангов, отступили в сумерках по направлению к Дрездену. Урон неприятеля в этом деле простирался одними пленными до 250 человек, у него было отбито одно знамя; войска нашей 26-ой дивизии потеряли до 300 человек убитыми и ранеными20.
Преследуя разбитого неприятеля, украинцы 30 Сентября заняли позицию в четырех верстах к югу от города Дрездена.
Получив, между тем, повеление идти к Лейпцигу, Беннигсен тогда же 30-го числа приказал начальнику 26-ой дивизии генералу Паскевичу, с целью скрыть свое движение, произвести демонстрацию и атаковать французов.

В этот день французы, атакованные двумя егерскими полками дивизии, очистили после небольшого боя занятые ими укрепления впереди Дрездена. На другой день обстоятельства изменились, и дело из-за взятых укреплений разгорелось с новою силой. Маршал С. Сир, находившийся в Дрездене, не имея запасов продовольствия, опасался всего более блокады города и вместе с нею всех ужасов голодной смерти, а потому решил атаковать наши войска всеми своими силами.
В семь часов утра 1-го Октября густые колонны французов [71] повели наступление против передовых войск наших, занимавших селения впереди Дрездена. Пользуясь превосходством своих сад, неприятель занял эти селения, но не надолго, так как части, высланные для поддержки наших передовых частей, остановили дальнейшие покушения неприятеля. Затем главнокомандующий развернул на Рекницких высотах войска Маркова и Дохтурова, в том числе Украинский баталион, и выставил сильные батареи. Сражение обратилось в сильнейшую канонаду и ружейную перестрелку
В этот день украинцы действовали снова в присутствии царственных особ, так как король Фридрих-Вильгельм и наследный принц прусский находились на поле сражения, где любовались действиями наших войск21.
К ночи на 2-ое Октября, позиции у Дрездена были заняты сводным корпусом гр. Толстого, а украинцы, в составе 26-ой дивизии, двинулась к Лейпцигу. Поздно ночью с 3-го на 4-е Октября, украинцы, вместе с войсками Польской армии, пришли в Вальдгейм, городок, лежащий в 60 верстах от Лейпцига.
С приближением к главному театру военных действий, кончилась благодатная пора похода: все войска Польской армии были изнурены непрерывными усиленными переходами по горным высям и долинам Саксонии.
«Мы постоянно идем по следам других армий, своих и неприятельских»; — писал начальник штаба армии Беннигсена, генерал Опперман» — «во все время движений в Саксонии мы нигде не находили жизненных припасов в достаточном количестве, от чего терпели нужду люди, и еще более лошади. Солдаты, перебираясь через крутые горы, износили обувь, а сапоги, изготовленные на берегах Вислы, еще не прибыли к армии22».
Но невзгоды эти не имели никакого влияния на нравственный дух украинцев. Все томились нетерпением поскорей сразиться с неприятелем. И на походах, и на бивуаках собиралась ротные песенники, и удалые звуки хоровых песен гремели в воздухе. Особенно оживлялся лагерь вечером, перед зарею: тогда играла музыка и все солдатики высыпали наружу из своих шалашей: тут уже говор, шум, песни, музыка сливались в один общий гул. Сигнал зари подавала пушка, и по всем линиям виднелись непокрытые головы солдат, возносящих молитвы на чужой немецкой земле. Затем говор и шум смолкали постепенно и, наконец, совершенно стихали, наставала тишина: по сторонам бивуака мелькали огоньки [72] костров, да слышались голосистые отзывы часовых, окружавших наше расположение23.
4-го и 5-го Октября, в то время, когда украинцы, с другими частями армии Беннигсена, форсировали переход от Дрездена к Лейпцигу, в окрестностях последнего началась знаменитая трехдневная «битва народов», битва, в которой Наполеон решил собрать все свои силы, чтобы кончить всю кампанию сразу, одним ударом. Утром 4-го Октября союзные армии, не успевшие сосредоточить всех своих сил, атаковали неприятеля с разных сторон, но были отбиты, на следующий же день все дело ограничилось незначительными стычками24.
Все это время погода была пасмурна. 4-го Октября, как и накануне, день быль мрачный, дождливый, тоже самое и 5-го числа: непрерывно шедший с утра до вечера дождь сильно затруднял движение украинцев, достигших в этот день, около 6 часов утра селения Гримма, верстах в двадцати от поля сражения25.
В ночь с 5-го на 6-е Октября французы отошли к селению Пробстгейде, в окрестностях которого и заняла позицию. Войска их снялись с прежних мест своего расположения под проливным дождем, оставив передовые посты для поддержания бивуачных огней и замедления движения союзников. Тогда же полки армии генерала Беннигсена, составлявшей правую колонну союзных войск, получили назначение наступать на Гольцгаузен и Баальсдорф к Цвейнаундорфу.
6-го Октября, украинцы, в составе своего корпуса, выступив с ночлега еще до рассвета, направились на селение Клейн-Песснау и далее в обход к Гольцгаузену. В этот день погода и счастье как будто улыбались нашим войскам: дожди кончились и солнце сияло полным блеском.
Поле лейпцигского сражения представляло волнистую равнину, перерезанную многими речками, текущими в неглубоких лощинах, и не имеющую нигде значительных высот. Кругом виднелось много селений с каменными строениями, прочными оградами и церквами, лежащими на отдельных, не застроенных площадях. Перепутанное множество каналов, прудов и мелких оврагов, местами покрытых кустарником и соединенных между собою плотинами и мостами, являлось преградами для движения войск26. [73]
Впереди корпуса Дохтурова шли австрийские части гр. Кленау, которые, подойдя к неприятельской позиции и выдвинув несколько батарей, после довольно сильной канонады, атаковали Гольцгаузен и хотя ворвались в это селение, однако были выбиты оттуда. Неприятель не поддавался атакам с фронта и упорно продолжал держаться на занятой позиция до тех пор, пока генерал Паскевич с украинцами и прочими войсками 26-ой дивизии не двинулся на фланг французов, к Штейнбергу. Идти пришлось под сильной канонадой французов, наносивших значительный урон наступавшим колоннам, но движение наше заставило французов очистить их позиции, из опасения быть отрезанными, и отступить к Пробстгейде. Пользуясь этим, Беннигсен приказал выехать на высоту нескольким австрийскими и нашим батареям, которые немедленно открыли огонь по отступавшим частям неприятеля.
В 2 часа пополудни полки Беннигсена, оттеснив неприятеля к сильно занятым его войсками селениям Штетрицу и Паунсдорфу, приостановились в ожидании содействия прочих войск, атаки которых хотя и были отражены, но которые в то же время дугою огня и железа окружили уже французов на всем пространстве между реками Плейссою и Партою27.
День подходил уже к трем часам. Пока украинцы стояли, ожидая приказания двинуться вперед, пока все войска готовились к решительному удару, в это время впереди армии Беннигсена произошел случай, редко встречающийся в боевых столкновениях. Прямо на встречу наших линий, рысью неслась неприятельская двенадцатифунтовая саксонская батарея, за нею, ускоренным шагом, следовала бригада пехоты, за первою бригадой — вторая, дальше — снова несколько орудий. Французские эскадроны, посланные атаковать растянутые войска Беннигсена, увидев решительное движение батареи и не зная действительной цели его, приветствовали саксонцев громкими кликами «vive l’empereur!» Полки наши приготовились встретить наступавших саксонцев, но оказалось, что враги сочли за лучшее быть союзниками защитников их родины, шли с мирною целью перейти на нашу сторону, заодно действовать против французов, и через час уже их батареи, рядом с нашими, стреляли по неприятельским колоннам28.
Маршал Ней, узнавший об отложении саксонцев, немедля принял меры, чтобы заместить их. Отборные войска старой гвардии Наполеона стремительным потоком кинулись против дивизии Паскевича. [74] Украинцы приготовились встретить надвигавшуюся тучу; сам Беннигсен едва не был захвачен наскакавшими всадниками; но обстоятельства изменились, вследствие предусмотрительности командира корпуса генерала Дохтурова: по его приказанию, выехавшие на позицию две батарейные роты; подпустив французов на верный выстрел, встретили их картечью. Осыпанная пулями, вся масса неприятельской кавалерии, приближавшаяся уже к нашей пехоте, была обращена в бегство и больше не принимала участия в бою.
Император Александр, вместе с союзными государями, с самого начала боя наблюдал за ходом его с холма, получившего с тех пор название «холма Монархов», близь старого кирпичного завода, к северу от селения Либертвольквица. Около четырех часов дня к рядам Украинского баталиона прибыл Великий Князь Константин Павлович с поручением императора Александра, изъявить благоволение Государя Беннигсену за одержанные им успехи29.
Между тем, часть корпуса Дохтурова, под командой гр. Строганова, успела овладеть селением Цвейнаундорф, но удержать за собою его не могла; тогда баталионы 26-ой дивизии, в числе их и украинцы, двинулись в атаку на Цвейнаундорф и окончательно овладели этим селением30.
Наступали уже сумерки; канонада утихала и понемногу совершенно прекратилась, лишь у селений Пробстгейды и Штетрица продолжалась всю ночь и канонада, и ружейная перестрелка. Овладев Цвейнаундорфом, украинцы и прочие войска 26-й дивизии прошли это селение и к ночи остановились впереди его, на возвышенности у ветряной мельницы. В это же время все войска. окружавшие Лейпциг, получили приказание приготовиться на рассвете к новому бою; в случае же оставления неприятелем занятой им позиции, двинуться к городу и штурмовать его.
Французы обставили всю внешнюю черту своих биваков густою цепью ведетов, поддерживали огни и занимали сильными отрядами селения, лежащие в кругу их расположения. Аванпосты обеих сторон стояли таись близко одна к другим, что можно было слышать оклики неприятельских часовых.
Весь день битвы 6-го Октября жители Лейпцига были в томительном ожидании всех возможных бедствий. Раздававшаяся с самого утра канонада по мере приближения боя к городу, становилась более и более громкою; беспрестанно провозили и проносили [75] раненых., другие тянулись пешком длинной вереницей. Окрестные деревни горели зловещим пламенем. Вечером в город стали долетать ядра и гранаты, убивая жителей и зажигая строения. Во всем городе господствовали смятение и беспорядок, увеличивавшиеся с наступлением ночи, когда войска и обозы столпились на люценской дороге; пехота и конница, смешавшись между собою, перегоняли друг друга, солдаты кидали оружие; во всех улицах валялись ружья и амуниция; ни хлеба, ни других припасов не было.
Всю ночь украинцы, с своей передовой позиции, слышали большой шум и замечали беспрестанные передвижения у неприятеля. Одни говорили, что французы отступают; другие утверждали, что они готовятся к обороне города, заграждают заставы, пробивают бойницы и проч. Утром 7-го Октября туман рассеялся, взошло солнце, настал ясный день, тогда оказалось, что неприятель совершенно оставил позицию у Пробстгейды и поспешно отступал к городу.
Украинцы тотчас двинулись вместе со всеми частями 26-й дивизии и прочими нашими войсками, за уходившими французами; в 7 час. утра они прошли деревню Штетриц и продолжали дальнейшей наступление к внешним заставам г. Лейпцига31.
На расстоянии всего 300 шагов от ограды Беннигсен выдвинул на позицию 60 орудий из своего резерва. Действие их вскоре заставило замолчать неприятеля, но вслед за тем был прекращен огонь и с нашей стороны. К союзным государям прибыла депутация, но переговоры о сдаче города не привели к мирным результатам; снова была открыта канонада и приказано штурмовать город, вместе с тем по всем рядам было объявлено, что «Государь повелел щадить Лейпциг, и что под страхом смертной казни запрещается грабить в городе и предместьях».
Осенив себя крестным знамением, наши баталионы, по главе с начальником дивизии Паскевичем и самим главнокомандующим Польской армии Беннигсеном, двинулись вперед и вторгнулись в Гриммасскую заставу32. Нападение увенчалось полным успехом: несмотря на упорную оборону засевших в садах французов, баталионы дошли до аллеи, отделявшей предместья от самого города и взяли при этом множество пленных: кроме того, украинцы, вместе с 1-м баталионом Ладожского полка и Полтавским полком, под общей командой их бригадного командира генерал-майора Савоини, овладели с боя восемнадцатью неприятельскими орудиями33. [76]

Еще раздавались одиночные выстрелы в городе, когда Император Александр и прусский король с многочисленною свитою, миновав Гриммасскую заставу, проехали близь наших баталионови продолжали свое торжественное шествие через ряды победоносных воинов на большую торговую площадь. «Ребята»,—говорил Государь, проезжая мимо колонн,—«вы снова показали себя храбрыми воинами, будьте же великодушны к побежденным и несчастным жителям города».
В город вступили мы при звуках военной музыки, гуле канонады, продолжавшейся еще у Ранштедтской заставы34, и оглушительных криках ура, потрясавших наши ряды при встрече с Императором, благодарившим свои войска. Шумные восклицания жителей сливались с этими криками в один общий радостный гул.
В это время, когда наши войска торжествовали победу, массы отступавших французов столпились на дороге к Люцену и с трудом успевали уходить из города. Вдруг раздался страшный взрыв: единственный постоянный мост на р. Эльстер взлетел на воздух, по ошибке взорванный отступившим неприятелем слишком рано, и не успевшие уйти французы окончательно лишились возможности избегнуть гибели или плена.
Ио занятии Лейпцига, украинцы, в составе дивизии Паскевича, назначены были в поддержку кавалерийского отряда генерала Крейца, посланного преследовать французов. Перейдя по временному мосту на левый берег реки Плейссы, они остановились здесь бивуаком.
Так кончилось участие украинцев в великой битве народов, в продолжение которой было выпущено до полумиллиона артиллерийских снарядов, несколько миллионов ружейных пуль, и обе стороны потеряли более 110 тыс. человек. «Со времени повсеместного введения огнестрельного оружия еще не было, и по всей вероятности долго еще не будет такой битвы, какая произошла 6-го Октября на полях Лейпцига» — такими словами характеризует ее история35.
За отличия, оказанные в битве под Лейпцигом, капитан Украинского полка Сокович был награжден орденом Св. Владимира 4 степ. с бантом, орден Св. Анны 3-га класса пожалован капитану Никитину. Штабс-капитанам Арсеньеву, Борисову и Шульженко, полковому адъютанту поручику Готовицкому и поручику кн. [77] Мещерскому36, получившему опасную рану, вследствие которой он был тогда же помещен в госпиталь, а затем уволен на родину для излечения;37 капитану Толпыге объявлено ВЫСОЧАЙШЕЕ благоволение38.
Рядовой Украинского полка Встушинский, разжалованный ранее, как было сказано, из поручиков, вызвался перед битвою в число охотников, находясь во время сражений 6-го и 7-го Октября постоянно в стрелковой цепи, отличался особенною храбростью и подавал всем нижним чинам пример. Свидетелем этого был сам корпусной командир, ген. Дохтуров, и, вследствие ходатайства его рядовому Встушинскому был возвращен прежний чин поручика, в уважение оказанных им отличий39.
Для преследования отступавших войск Наполеона, украинцы, в составе армии Беннигсена, выступили 9-го Октября из окрестностей Лейпцига и направились по дороге к Люцену. Окрестности Лейпцига представляли плачевные следы разрушения: все деревни, верст на пятнадцать вокруг, были разорены, а ближайшие вовсе истреблены. Брошенные, опрокинутые фуры, трупы убитых людей и лошадей представляли повторение бегства французов из Москвы40.
14-10 Октября армия Беннигсена получила другое назначение, занять пространство от Магдебурга до Дрездена, с целью противодействовать маршалу С.-Сиру, который находился в Дрездене и намеревался освободить французские гарнизоны в крепостях на Эльбе.
16-го Октября украинцы выступили из Фрейбурга по дороге к Магдебургу, через Кальбе. В ночь с 26-го на 27-е Октября они перешли форсированным маршем к креп. Магдебургу. Оттуда неприятелем были высланы войска против дивизии Паскевича, но дружными усилиями украинцев и других частей дивизии они принуждены были вернуться в крепость.
У Магдебурга украинцы оставались до 27-го Ноября, а на следующий день, 28-го, выступили к Гамбургу, в составе 26-й дивизии, назначенной для обложения этой крепости41.
Во время продолжительного марша к Гамбургу Украинский баталион понес много лишений от морозов и от недостатка провианта, Материалы по части обмундирования прибыли так поздно, что [78] их успели перешить уже по окончании кампании, а некоторые были доставлены только на обратном походе. Полушубки также не могли догнать украинцев ранее весны, т.е. тогда, когда в них не было никакой надобности, и потому их продали с большим убытком.
В течение походов и дел с неприятелем со времени перехода русской границы, Украинский баталион понес немало потерь в людях,. немало больных было оставлено в разных госпиталях.
Число больных в баталионе было пополнено прибывшим к нему подкреплением из 2-го баталиона Украинского полка, находившегося в резервной армии.
Баталион этот, составленный из рекрут и названный «резервным», при выступлении 1-го баталиона в заграничный поход, бш оставлен в Бобруйске под командой шт.-кап. Трофимова. 4 Июля он перешел вместе с остальными резервными частями 8-й дивизии в г. Слуцк и в течение того же месяца продолжал дальнейшее движение в Ратно, Волынской губернии. где оставался до 1-го Августа, а затем передвинут в Люблин. 1-го Сентября главнокомандующий армии кн. Лобанов-Ростовский сделал смотр войскам 4-го резервного корпуса ген. Эссена, после чего из Украинского резервного баталиона были отправлены две роты, вместе с другими резервными командами от частей 4-го резервного корпуса, назначенными для усиления войск действующей армии. Роты эти, по прибытии в Германию, присоединились к 1-му баталиону своего полка. Остальные две роты резервного баталиона остались в России для формирования новых резервных частей для полка. В Ноябре они перешли в Варшаву и расположились в ней42.

Обратимся к дальнейшим действиям 1-го баталиона полка, усиленного полученными подкреплениями.
12-го Декабря баталион прибыл, в составе армии Беннигсена, к Гамбургу и обложил город с правого берега Эльбы. Гамбург, знаменитый торговлею и богатством, был давно уже обнесен правильно сооруженными укреплениями. Они находились в плохом состоянии, но энергичный и суровый маршал Даву, которому была поручена оборона города, сумел в короткое время, с помощью средств жителей и их же руками, создать из Гамбурга грозную твердыню. Гарнизон крепости состоял из 40,000 человек, для которых Даву собрал с окрестных мест, посредством реквизиции большие запасы продовольствия43. [79]
Несмотря на растянутое положение армии Беннигсена, разобщенной широкой рекой и другими естественными преградами, войска наши, в том числе украинцы, беспрестанно нападали на внешние посты французов. Неприятель был выбит нашими войсками из занятых им впереди крепости укрепленных постов, Даву принужден был отказаться от обороны Вильгельмсбурга, центральной части оборонительной линии, и находился в постоянной тревоге, вследствие беспрестанных нападений наших войск. Положение французов в городе было довольно сносно, ни в хлебе, ни в фураже не оказывалось недостатка, только мяса было мало, и потому Даву приказал кормить войска кониной. Напротив того, жители города терпели крайнюю нужду во всем, так как припасы их были конфискованы в пользу войск44.
Украинцы оставались под Гамбургом до конца Января, а за тем вошли в состав одного из отрядов, высланных из войск блокадного корпуса для присоединения к войскам, бывшим во Франции.
В последних числах Января 1814 года, украинцы оставили скучные, неопрятные избы, в которых они располагались, в ожидании падения Гамбурга и направились к берегам Рейна45.
17-го Февраля ой перешли через Рейн и вступили в старинные пределы Франции46.
Французские жители, и в особенности восточных департаментов страны, были в это время враждебно расположены к союзным войскам, вступавшим во Францию. Такому настроению их способствовали как воззвания, которые Наполеон делал к народу через местных чиновников, в которых грозил строгим наказанием всякому, дружелюбно встретившему союзные войска и не вооружившемуся при их приближении, так и озлобление истощенных войною жителей, которые были разорены при прохождении через их округа громадных масс французских и союзных войск. Кроме того, жители восточных областей была возбуждаемы к восстанию французскими гарнизонами, вышедшими из Меца и других крепостей. Жители следили за нашими движениями и передавали все замеченное французским войскам. Крестьяне нередко вооружались и действовали в тылу на наших сообщениях, нападая на малочисленные команды; случалось, что и женщины, спрятавшись за забором или домом, стреляли в проходившие войска47. [80]
Понятно, что при таком настроении местных жителей, добывание продовольствия для войск было делом весьма затруднительным. Страна была разорена войсками Наполеона и союзными, а оставшиеся еще запасы скрывались жителями.
При таких обстоятельствах пришлось действовать украинцам после перехода через Рейн и вступления в восточные области Франции. В этих областях они оставались до окончания войны, не принимая участия в действиях главных сил союзных войск, которые в Марте месяце двинулись к Парижу. В то время, когда Богемская и Силезская армии подходили к столице Франции, украинцы участвовали 15-го Марта в деле с неприятелем у Сент-Лиеля, а 16-го в 17-го Марта преследовали отступавшего неприятеля в окрестностях кр. Вердена48. Этим закончились военные действия их против французов, так как 19-го Марта пал Париж, а затем было заключено перемирие впредь до прибытия во Францию вновь избранного короля Людовика ХVIII и подписания мирного договора.
С живою радостью приняли украинцы это известие. Офицеры и солдаты поздравляли друг друга с блистательным окончанием заграничного похода. Никогда, с самого начала похода, не казался им отдых так сладок, как теперь. По всей линии бивуаков раздавались песни, шутки и смех.
К Украинскому баталиону присоединился только что прибывший из России 2-й баталион, и оба баталиона расположились в окрестностях кр. Вердена, где и простояли до Мая месяца, когда был заключен мир с Францией, а затем выступили в обратный поход в Россию, присоединившись к своей 8-ой дивизии49. Порядок и поведение наших войск в продолжение пребывания их в пределах Франции, после прекращения военных действий. вызвали всеобщее уважение к ним местных жителей, — теперь французские крестьяне и горожане, обрадованные наступлением мирного времени, стали относиться очень дружелюбно к русским войскам. Некоторые из офицеров успели побывать в Париже и передавали своим товарищам о признательности парижан к великодушию нашего Государя и о восхищении их русскими войсками.
За отличия, оказанные чинами полка в течение кампаний 1813 и 1814 годов, офицеры были удостоены награди и многие из нижних чинов получили знаки отличия Военного ордена. Нельзя не упомянуть о заслугах фельдфебеля Горячева, который во всех делах с неприятелем подавал нижним чинам пример своим мужеством [81] и распорядительностью. Однажды, неприятель напал на обоз, при котором, вследствие нездоровья, находился Горячев и только благодаря расторопности последнего казенный обоз был спасен. За оказанные им подвиги фельдфебель Горячев удостоился высокой для нижнего чина награды, — он был произведен в своем же полку в первый офицерский чин прапорщика50.
Выступив в обратный поход из Франции, украинцы вскоре очутились за Рейном, в пределах Германии, торжествовавшей свое избавление. Все, офицеры и солдаты, после выдержанной войны, горели нетерпением отдохнуть на родной почве, так что даже остановки и привалы, которые делали на пути, казались ям совершенно лишними. Проходя через города Германии, украинцы были встречаемы повсюду с неподдельным радушием всеми сословиями, название русского офицера было лестнее всякого громкого титула51.
Пройдя Богемию и Силезию, полк вступил в герцогство Варшавское ия, войдя в пределы России, направился на назначенные для него постоялые квартиры в Новгород-Северске, куда прибыл в Сентябре месяце52. Очутившись на родной земле, украинцы вздохнули полною грудью, испытывая чувство, которое знакомо каждому возвращающемуся домой после долгого странствования.
В Августе в полку произошли некоторые перемены. В этом месяце был сформирован для полка из рекрут 3-ий баталион, который и присоединился к полку в Новгород-Северске. Тогда же 8-го Августа были утверждены новые штаты, по которым в полку прибавлено 1,140 человек, так что во всех баталионах (каждый из одной гренадерской и трех мушкетерских рот) с этого времени положено иметь всего 3.358 челов.53.
21 Августа 1814 года положено иметь в каждом баталионе только по одному цветному знамени, вместо прежних двух54.
Вскоре затем была уничтожена должность шефа в полку. ВЫСОЧАЙШИМ приказом 1 Сентября 1814 года предписывалось: «всем шефам генеральских чинов в армии сдать полки свои на законном основании старшим штаб-офицерам в полках». Вследствие этого распоряжения, шеф Украинского полка, Второв, произведенный перед этим из полковников в генерал-майоры, получил новое назначение и сдал полк командиру полка полковнику Поливанову. [82]
Недолго Украинский полк провел на своих новых квартирах. Январь и Февраль 1815 года прошли спокойно, в Марте же разнеслись слухи, которые как громом поразили всех своею неожиданностью. Наполеон бежал с о-ва Эльбы и, высадившись на южном берегу Франции, собрал вокруг себя толпы приверженцев, чтобы силою овладеть снова престолом.
Тогда, по мысли императора Александра, было решено между Россией, Австрией, Пруссией и Велякобрятанией выставить по 150.000 чел. от каждого из этих государств, чтобы соединенными усилиями лишить Наполеона раз навсегда возможности нарушать спокойствие Европы55.
В Апреле месяце полк снова выступил в поход, в составе двух своих баталионов, третий остался в России.
Весна была ранняя, сопровождаемая сильными ветрами, реки разливались на огромные пространства, и наводнения были почти повсеместны. Несмотря на это, украинцы быстро подвигались вперед и, проходя по Германии, удивляли всех своим мужественным видом и исправностью оружия и обмундирования.
В Июне месяце весь 6-й пехотный корпус, к которому принадлежал Украинский полк, расположился в окрестностях Нюрнберга, между этим городом и Фиртом56, 6-м корпусом командовал в то время ген. Ланжерон.
Пока полк находился в Баварии, к нему дошло известие о поражении, которое потерпел Наполеон от англо-французских войск при Ватерлоо. Затем беспрестанно получались известия об успехах Веллингтона и Блюхера, которые уже подходили к Парижу. Все свидетельствовало, что война не может быть продолжительна.
Наши войска продолжали свое движение во Францию. Начальник французских передовых войск предлагал заключить перемирие, но Государь строго запретил всем генералам вступать в переговоры с неприятелем и послал фельдмаршалу Барклаю-де Толли письмо, в котором говорил, что необходимо продолжать военные действия и настоятельно требовать выдачи Наполеона57.
16 Июня, украинцы, в составе 8-й дивизии, под командой г.-л. Эссена, переправились через Рейн у Маннгейма и были назначены, вместе с другими войсками корпуса Ланжерона, для [83] блокады французских крепостей, гарнизоны которых еще продолжали держаться58.
25-го Июня дивизия Эссена прибыла к креп. Мец и обложила ее. На следующий день ген. Эссен выставил вокруг крепости передовые посты, в состав которых вошел Украинский полк; часть полка находилась на самих постах, а две роты были назначены в состав резерва передовых постов.
Под Мецом находился не весь Украинский полк, а только 1½ его баталиона, остальные две роты находились в окрестностях и блокировали отдельный укрепленный пункт в г. Марсели. (Марс-ла-Тур). Уже 26-го Июня Марсель сдалась, после чего была занята двумя ротами Украинского полка, которые составили ее гарнизон.
Сопротивление французского гарнизона в Меце не могло быть продолжительно, так как уже в начале Июля Париж капитулировал, и военные действия прекратились. 12-го Июля кр. Марсель сдалась, а 15-го числа того же месяца Украинский полк расположился в окрестностях г. Нанси59.
Здесь полк простоял до 15-го Сентября, а затем выступил в обратный поход в Россию. Весь 6-ой корпус был отправлен через Нюрнберг, Пильзен и Краков60.
Быстро шли к себе домой украинцы, радушно встречаемые на пути жителями германских государств. В конце Ноября они уже вернулись в Россию.
В Городле, Седлецкой губернии, к ним присоединился баталион, остававшийся в резервной армии.
После присоединения 3-го баталиона, полк направился на прежние квартиры свои в Новгород-Северск, в окрестностях которого были назначены стоянки и для других полков 8-ой дивизии. Штаб 6-го корпуса, к которому принадлежала 8-ая дивизия, расположился в Харькове61.

 



Примечания.

1 Петров, Рус. воен. сила, II.
2 В. уч. арх., отд. II, № 2089.
3 Там же.
4 Из походных записок подполковника И. Р., изд. Москва, 1835 г.
5 Богданович. История войны 1813 г.
6 В. уч. арх., отд. II, № 2090.
7 Богданович. Ист. войны 1813 г.
8 Приказ по Польской армии ген. Беннигсена, от 23 июня 1813 г. (Общ. арх. Гл. Штаба).
9 Приказ Беннигсена 25 июня.
10 Приказ Беннигсена 28 июля.
11 Богданович. Война 1813 г.
12 Петров. Рус. воен. сила.
13 Богданович. Война 1813 г.
14 Из походн. записок подполк. И. Р. — Крюков. История Красноярск. полка (входившего в 1813 году в состав 26-й дивизии ген Паскевича, под названием 5-го Егерского полка).
15 Богданович. Война 1813 г.
16 Крюков. Истор. Краснояр. полка. — В. уч. арх., отд. II № 1788.
17 Крюков. Ист. Краснояр. полка. — Воспоминания Раевского.
18 Там же.
19 Богданович. Война 1813 г.
20 Крюков. Ист. Краснояр. полка. — Богданович. Война 1813 г.
21 Богданович. Война 1813 т.
22 Там же.
23 Походн. записки подполк. И. Р.
24 Петров. Рус. военн. сила.
25 Богданович. Война 1813 г.
26 Там же.
27 Богданович. Война 1813 г.
28 Богданович. Война 1813 г.
29 Богданович. Война 1813 г.
30 Там. же.
31 Гриммасская застава — на восточной окраине города.
32 Богданович. Война 1813 г.
33 Богданович. Война 1813 г.
34 Ранштедтская застава — на дороге в Люцен, на западной окраине города.
35 Богданович. Война 1813 г.
36 Приказ по Польской армии ген. Беннигсена, 31 Окт. 1813 г.
37 Приказ Беннигсена 26 Июня 1314 г.
38 Приказ Беннигсена 23 Мая 1814 г.
39 Приказ Беннигсена 22 Окт. 1813 г.
40 Богданович. Война 1813 г.
41 В. уч. арх., отд. II, №№ 1777, 1788. — Богданович. Война 1813 г.
42 В. уч. арх., отд. II, № 2089.
43 Богданович. Войны 1813 и 1814 гг.
44 Там же.
45 Грабовский. Хроника полков 37 пех. див.
46 Грабовский. Хроника полков 37 пех. див.
47 Богданович. Война 1814 г.
48 Грабовский. Хроника полков 37-й пех. див.
49 В. уч. арх., отд. II, № 2089.
50 Общий архив Гл. Штаба. Приказ Барклая-де Толли 15 июля 1814 г.
51 Орлов. История С.-Петербургского Гренадерского полка.
52 В. уч. арх., отд. II, № 2400.
53 Хроника Рос. Импер. армии, 1852 г.
54 Висковатов. Ист. одежды и вооруж. Рос. войск.
55 Мих.-Данил. Записки о походе 1815 г. — Зыков. Опис. войны 1815 г.
56 В. уч. арх., отд. II, № 2385.
57 Мих.-Данилев., Зап. о пох. 1815 г.
58 В. уч. арх., отд. II, № 2389.
59 В. уч. арх., отд. II, № 2389.
60 В. уч. арх., отд. II, № 2412.
61 Там же.

 


Назад

Вперед!
В начало раздела




© 2003-2024 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru