: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Лахтионов С. В.

История 147-го пехотного Самарского полка

1798-1898

Типография товарищ. „Общественная Польза", Б. Подъяч. 39. Спб., 1899.

 

Глава XII. Поход 3-го батальона в Среднюю Азию в 1865—68 гг. и участие его в военных действиях против бухарцев.

Отправление 3-их батальонов полков 37 дивизии в Оренбург. — Стоянка в Оренбурге. — Поход в апр. 1866 г. в Ташкент. — Положение дел в Туркестане, — Сбор войск в Ходженте. — Выступление к Ура-тюбе. — Походное движение в степи. — Рекогносцировка крепости, — Расположение войск вокруг крепости. — Осадные работы. — Штурм 2 октября. Дальнейший поход к Джизаку. — Рекогносцировки. — Стычки с неприятелем. — Штурм 18 октября. — Общие награды всем войскам. — Потери и награды в нашем батальоне. — Зимнее расположение рот, занятия. — Участие в рекогносцировках. — Приказание о возвращении батальона в Казанский округ. — Убыль нижних чинов из батальона. — Прибытие временно-отпускных из других частей, — Зимовка в 1867 — 68 году в ф. Перовском. — Выступление в аир. 1868 г. в Оренбург и прибытие в Пензу 7 сент. — Пополнение батальона до штатного состава.

 

Полковые истории

 

[220] Третий батальон полка, присоединившийся в сентябре 1868 года к двум первым батальонам, жил до этого совершенно отдельною от них жизнью, в продолжение почти трех лет, с осени 1865 года, т. е. с того времени, когда третьи батальоны всех полков 37 пех. дивизии получили приказание перейти из мест своего расположения в Оренбург, для замены войск, ушедших оттуда в Туркестанскую область, где в то время происходили военные действия против бухарцев.1
По получении этого приказания, третий батальон Самарского полка, находившийся в 1865 году вместе со всем полком в Алатыре, укомплектовался прибывшими из временного отпуска нижними чинами до штатов военного времени и 11-го Сентября [221] того же года, после торжественного напутственного молебна, выступил в поход под командой майора фон Дрейера, имея в своих рядах, в четырех линейных и одной стрелковой ротах всего 2 шт.-оф., 17 об.-оф., 38 у.-о., 28 муз. и 923 ряд.2
Прибыв к концу Октября 1865 года, после тяжелого похода в холодное осеннее время, в Оренбург, батальон расположился в самом городе, в казармах. Третьи батальоны других полков 37 пех. дивизии расположились в окрестностях. Вскоре по прибытии, Самарский и Каспийский батальоны получили приказание присоединиться к войскам Туркестанской области, которые нуждались в подкреплениях, вследствие продолжения военных действий и увеличения наших владений в Средней Азии.3
Зимою поход по степи был бы слишком затруднителен, а потому оба батальона были направлены в Туркестан только с наступлением весны. Самарский батальон выступил из Оренбурга в начале апреля 1866 года и, следуя через форты Карабутак, №1, №2, Перовский форт, прибыл в начале июля в Туркестан, а отсюда перешел в Ташкент. Каспийский батальон остался в форте Перовском4.
К этому времени вполне выяснилось, что только сила оружия может заставить бухарского эмира Музаффера-эддина переменит его поведение относительно России. После каждого своего поражения, он выражал желание возобновить дружественные отношения, но, когда начинались мирные переговоры, нарочно затягивал их, чтобы воспользоваться временем для сбора новых вооружений, и опять начинал враждебные против нас действия. Хотя после Ирджарского поражения, нанесенного ему войсками ген. Романовского (Туркестанского военного губернатора), эмир поспешил освободить наших офицеров, посланных к нему для мирных переговоров и вероломно им задержанных, но на письмо ген. Романовского, предлагавшего немедленно прекратить вооружения и исполнить требования России, не присылал ответа.5
Между тем, истекал крайний срок, назначенный ген. Романовским для мирных переговоров, 23-го Сентября должны были возобновиться военные действия. В Сентябре к отряду [222] нашему, расположенному у недавно покоренного Ходжента, собрались подкрепления из других туркестанских городов. Туда же прибыл и Самарский батальон, под командой майора Свенцицкого. В батальоне находилось всего четыре роты, так как одна рота (12-ая) осталась в Ташкенте.6
20 Сентября Ходжентский отряд выступил в поход к бухарской крепости Ура-тюбе. Эта крепость, расположенная на северной покатости снежного хребта Кашгар-Даван, была всегда главнейшим оплотом владычества эмира в долине р. Сыр-Дарьи. Владея ею, мы отделили бы совершенно друг от друга два враждебных нам средне-азиатских владения: Бухару и Коканское ханство.
В отряде, выступившем к Ура-тюбе, было 20½ рот пехоты, 5 сотен казаков, 24 орудия, 4 мортиры и ракетная команда, — всего около 4,000 челов. Начальником отряда был г. Романовский, а главным руководителем всей экспедиции недавно прибывший из Оренбурга генерал-губернатор генерал- адъютант Крыжановский 7.
Походное движение по степи, которое надлежало совершить отряду, представляло много особенностей. Одной из них была величина обоза: небольшой отряд занимал незначительную величину среди вереницы 800 верблюдов, 600 арб, ротных повозок и казенных фур, которые тянулись на протяжении 4 — 5 верст. В обозе находился большой комплект патронов и снарядов и 2½ недельный запас продовольствия и фуража. Эти запасы были необходимы в степи, в которую впервые вступали русские войска. В обозе везли также полушубки на всех людей, так как скоро нужно было ожидать наступления холодов. В начале похода еще стояла жаркая погода, но в более возвышенных местностях можно было встретиться с морозами и снегом (как это и случилось вскоре, при осаде Ура-тюбе и Джизака).
Не меньше, чем величиной походной колонны, непривычный взор поражался внешним видом людей в отряде, разнообразием в одежде как среди офицеров, так и среди нижних чинов: покрытые густым слоем пыли, выцветшие от солнца кителя и кожаные шаровары чередовались местами с синими и красными полосатыми рубашками, с белыми блузами, даже с полушубками.8 [223]
Выступив из Ходжента, наш отряд подвигался вперед усиленными переходами, величина которых была в полной зависимости от расстояния между колодцами в степи. Самарский батальон был уже знаком с такими переходами, верст в 35 — 40, а нередко и больше: делая такие же переходы, он недавно прошел путь из Оренбурга в Ташкент, а оттуда в Ходжент. Несмотря на большие промежутки между привалами, движение не особенно утомляло войска, благодаря удобной для похода ровной дороге, прожженной солнечными лучами. Небольшие гористые участки и «арыки» (канавы для орошения полей) встречались редко, да и то в стороне от дороги. Мерным шагом шел отряд, не зная когда, достигнув наконец до цели, можно будет расположиться на ночлег. На пути все время раздавалась песня, которою солдаты развлекали себя среди скучного однообразия степной природы. Вид последней, успевший всем порядочно надоесть, оставался все тот же: почти на 100 верст кругом раскинулась ровная пустыня, однообразного желтого цвета, поросшая колючкой, которая, вследствие покрывшей ее пыли, почти не отличалась своим видом от земли. Только вдали, на горизонте, можно было разглядеть лентой вьющуюся Сыр-Дарью, а на юге снежные вершины горного хребта. Редко-редко попадались зеленые группы деревьев, за которыми скрывались глиняные сакли бухарских деревень. Над каждой из них поднимался к небу тонкий столб дыма: это жители жгли свои запасы, по приказанию ура-тюбинского бека. Большинство жителей пряталось при приближении отряда, и только самые любопытные оставались на улицах в своих чалмах и серо-синих халатах.9
22- го Сентября войска подошли к дер. Няуганды, от которой оставалось только 12 верст до Ура-тюбе, и расположились тут лагерем.
23- го Сентября был выслан, для рекогносцировки крепости, под начальством флигель-адъютанта полковника гр. Воронцова-Дашкова, особый отряд, в состав которого вошел, кроме других частей, и Самарский батальон. Хотя, с приближением к крепости, войска наши были встречены пальбой, по гр. Воронцов не отвечал на выстрелы, пока не явился с ответом на высланное к беку письмо его посланец, который, под видом передачи письма от своего начальника, изменнически нанес рану в руку одному из наших милиционеров. Тогда гр. Воронцов выслал батареи на позицию и, открыв, в свою очередь, огонь по крепости, [224] выдвинулся вперед с пехотой и кавалерией. Обойдя северный и западный фасы, он собрал довольно полные сведения о положении города и крепостных верков.10
В последующие дни было произведено еще несколько подробных осмотров подступов к Ура-тюбе, из которых выяснилось, что северный фас, к которому примыкала цитадель, господствовавшая над всем городом, составлял сильнейшую сторону крепости, а наиболее доступною была южная сторона.
К 27 числу войска были распределены вокруг крепости. Две роты Самарского полка (9-ая и 10-ая) вместе с главными силами отряда, под начальством полковника Мантейфеля, расположились на дороге в Джизак. Впереди, ближе к ю.-з. углу крепости стал авангард под начальством гр. Воронцова-Дашкова. Другие две роты Самарского полка (11 лин. и 3 стрелк.) вошли в состав особого отряда под начальством ротмистра Баранова, оставшегося на дороге из Ходжента. Оба отряда, гр. Воронцова и Баранова, были прикрыты высотами от крепостного огня.11
27 и 28 Сентября производились самые подробные рекогносцировки стен.
Решено было произвести штурм одновременно с южного и сев.-вост. фронтов, а для подготовления успеха признано было необходимым возвести против пунктов атаки несколько брешь-батарей. Чтобы облегчить исполнение столь трудной работы, с южной стороны было произведено усиленное бомбардирование и сделаны фальшивые атаки. 29-го числа, с наступлением темноты, все войска и орудия, назначенные для действия по крепости с южной стороны, были на местах и, открыв огонь, поддерживали его беспрерывно в течение всей ночи. Вследствие удачного действия пашей артиллерии, многие из неприятельских орудий еще с полночи должны были отказаться от всякого состязания, и в городе произведено было несколько пожаров.
Между тем, большой трудный обход, который необходимо было совершить колонне ротмистра Баранова к месту, выбранному для устройства брешь батареи, задержал передвижение этой колонны, вследствие чего пришлось отложить возведение батарей против сев.- вост. фронта до следующего числа. Заложение их, в ночь с 30 Сентября на 1-е Октября, совершилось вполне счастливо, благодаря демонстрациям, предпринятым нашими войсками с южной и западной стороны крепости. Когда колонна Баранова подходила к месту, [225] избранному для устройства брешь-батарей, неприятель не обратил вначале на это движение никакого внимания. Только по окончании всех предварительных распоряжений, когда уже началась отрывка земли, он открыл огонь по рабочим, но самое трудное было уже сделано, и огонь неприятеля не замедлил наших работ. К рассвету брешь батарея была окончена и вооружена, а на всем протяжении от батареи до лощины, где был расположен резерв, устроено удобное сообщение. В эту ночь были окончены и батареи южной стороны .12
Обе брешь-батареи действовали необыкновенно удачно, и в течение наступившего дня артиллеристам нашим удалось пробить в стенах значительные бреши.
Штурм крепости ген. Романовский назначил на 2 Октября, распределив войска для одновременного нападения со всех сторон, по сигналу ракеты. Для штурма с южной стороны, под общим начальством гр. Воронцова, он назначил три колонны; две роты Самарского полка были назначены в состав резерва этих колонн, под начальством полк. Мантейфеля. Для штурма же с сев -вост. стороны, под общим начальством ротм. Баранова, были составлены две колонны и при них резерв, в состав которого вошла одна рота Самарского полка (11-ая). Кавалерия отряда служила связью между колоннами гр. Воронцова и ротм. Баранова. Кроме того, чтобы рассеять внимание неприятеля, была оставлена против северного фаса небольшая колонна из роты13 Самарского полка (3-й стрелк.), одного орудия и команды казаков, под начальством командира роты капитана Сярковского14.
С рассветом, по условленному знаку, наша артиллерия на время замолкла, и штурмующие колонны двинулись на штурм. Вызванные из частей охотники пробежали отделявшее их ото рва пространство, не обращая никакого внимания на сильный огонь неприятеля, спустились в ров и приставили лестницы к стене. Упорная оборона не остановила наших храбрецов, штурмующие скоро успели перейти первую стену и овладеть с боя неприятельскими орудиями. Поддержанные вовремя подошедшими частями, они сломали ворота и проникли в город, но здесь наткнулись на большие массы защитников, частью бросившихся в рукопашную, частью же открывших по ним сильный огонь из башен и саклей. В это время [226] к передним воротам приближался наш резерв, который спешил поддержать вошедших в улицы, где все более и более разгорались жаркая перестрелка и рукопашный бой. Произошла непродолжительная, но кровавая схватка. Сопротивление защитников в улицах не могло уже быть продолжительным, так как скоро в тылу их показалась колонна ротм. Баранова.15
Ротм. Баранов, по сигналу, двинул свои колонны на штурм, туда же за ними направился и резерв. Войска быстро пробежали пространство, отделявшее их от бреши, и заняли вал. Вслед за тем, одна часть войск Баранова немедленно направилась прямо в цитадель, другая — преследовала бежавшего по направлению к южной стороне неприятеля, а третья двинулась вдоль крепостного вала для овладения орудиями. Менее чем через час цитадель была занята войсками Баранова, другая же часть этих войск уже спускалась к южной стороне, в тыл защитникам южного фаса. При таком одновременном натиске, все кварталы города были вскоре очищены от неприятеля, а затем войска двинуты к последнему убежищу оборонявшихся — сев.-зап. бастиону, занимавшему высшую точку крепости с самого начала штурма. Защитники этого бастиона, не разбирая уже своих от неприятеля, производили по сражавшимся учащенный огонь, но и здесь удар в штыки к семи часам утра порешил дело, бастион был взят.
Очень полезное содействие войскам Баранова оказала небольшая колонна из роты Самарского полка, под командой капитана Сярковского, успевшая в продолжение штурма, в самый разгар боя, проникнуть в крепость через северные ворота и, сбросив несколько орудий, изрубив прислугу, подоспеть на помощь атаковавшим северный бастион.16
Гарнизон крепости обратился в бегство. Для преследования была тотчас выслана наша кавалерия, которая успела перерезать путь бегущим и изрубила большое число неприятелей. К концу дела до 2,000 неприятельских тел покрыли улицы города и его окрестности.
После взятия Ура-тюбе, в руках бухарского эмира оставался еще один пункт, владея которым он мог надеяться удерживать за собою долину р. Сыр-Дарьи. Это была кр. Джизак, расположенная в ущелии на единственном удобном пути в Бухару. Крепость эта была весьма сильно укреплена: ее окружали тройной ряд [227] стен, достигавших 3½ саж. вышины, и тройной ряд рвов, имевших местами до 11 арш. глубины. Числительность гарнизона, состоявшего из лучших войск эмира, по самым умеренным показаниям, доходила до 10,000 чел., при 53 орудиях. Так как и по занятии Ура-тюбе обещанное бухарцами мирное посольство не являлось, то войска наши направлены, были на Джизак. Вместе с отрядом выступили три роты Самарского полка, одна же рота (10) осталась в составе Ура-тюбинского гарнизона.17 Находившееся на пути к Джизаку укр. Заамин было оставлено неприятелем, который поспешно бежал при нашем приближении. Войска наши заняли это укрепление без выстрела, а отсюда двинулись далее и расположились в 4 верстах от Джизака.
В день прибытия была произведена рекогносцировка, под личным начальством ген.-ад. Крыжановского. Крепость и ее гарнизон были приготовлены к отчаянной обороне. Желая уничтожить всякую возможность отступления, бек джизакский приказал заложить все ворота, оставив только в некоторых местах узкие калитки. По окончании рекогносцировки, ген. Романовский нашел необходимым приступить к осадным работам, которые он и продолжал безостановочно в течение 13, 14 и 15 чисел Октября. В течение этих трех дней происходили частные рекогносцировки небольшими отрядами. Каждый раз войска встречали более или менее упорное сопротивление. Так, утром 14-го числа были высланы на рекогносцировку ближайших к южному фронту крепости садов и саклей три роты Самарского полка, под командой майора Свенцицкого, с целью выбрать и занять наилучшую позицию для брешь-батареи. Когда роты Свенцицкого двинулись к крепости, бухарцы произвели против них сильную вылазку, а в тылу нашем, в ущелий, появилась бухарская кавалерия, но против последней была выслана ген. Романовским особая часть из наших главных сил, а роты Самарского полка отразили вылазку из крепости, причем нанесли неприятелю большой урон, и позиция паша, занятая впереди крепости для предстоявшего заложения брешь- батареи, была этими ротами удержана.18
К вечеру 15-го Октября, ген. Романовский, имея уже все необходимые сведения, приступил к устройству батареи и подступов, для чего были высланы войска к южному фронту крепости. Работа здесь закипела, и поутру войска были уже достаточно [228] прикрыты, а часть батарей окончена. На рассвете неприятель заметил опасность и, открыв из крепости учащенный огонь, произвел большую вылазку, но был, однако, отбит.
Утром 16-го числа с осадных батарей был открыт огонь, который весьма удачно продолжался и все остальное время до штурма 18 Октября. Бухарцы, несмотря на наш огонь, старались ночью заделывать произведенные в стенах повреждения и обвалы. К утру 17 числа они успели устроить на бреши у ура- тюбинских ворот огромную засеку, верх которой был выше стен; однако, артиллерия наша не только свалила в ров засеку, но еще значительно расширила самую брешь. В этот же день, также как в предыдущий, чтобы рассеять неприятеля, были произведены демонстрации отрядами пехоты и кавалерии. Вечером 17-го числа была произведена окончательная рекогносцировка.
В войне с средне-азиатцами уже как бы вошло в обычай производить штурм крепости всегда на рассвете. Беспечность азиатцев, не соблюдающих у себя требований сторожевой службы, оправдывала это правило, но так как неприятель успел довольно хорошо заделать брешь у ура-тюбинских ворот, то нельзя было не опасаться, чтобы войска наши, в случае штурма на рассвете 18-го числа, не встретили бы вновь какого-нибудь неожиданного препятствия. Кроме того, нельзя было не заметить, что, напуганный штурмом на рассвете только что взятой нами кр. Ура-тюбе, гарнизон Джизака ежедневно перед утром усиленно бодрствовал. Между тем, нечаянность штурма на Джизак, сильнее которого не встречалось еще крепостей в Туркестанском крае, особенно при многочисленности его гарнизона, было условием, более чем когда-либо необходимым для успеха. Только при нечаянности можно было надеяться на незначительные с нашей стороны потери. В этих видах, ген. Романовский назначил штурм в 12 часов дня 18-го числа. Штурм назначено было произвести против южного и ю.-в. фронтов, двумя колоннами. Роты Самарского полка вошли в состав резерва к этим колоннам, под начальством гр. Воронцова-Дашкова, а чтобы отвлечь внимание противника была выслана небольшая казачья колонна для производства демонстраций против с.-з. угла крепости. 19
Огонь наших батарей в течение ночи с 17-го на 18-е число не дозволил неприятелю исправить повреждения в стенах в такой [229] мере, как это ему удалось накануне. Большая часть неприятельских орудий на атакованных фронтах была или подбита пли должна была замолчать. Утром 18-го числа начальники войсковых частей еще раз осмотрели пути ко рву и брешам, распорядились подноскою лестниц и только ожидали условленного часа для начала штурма. В 10 час. утра была усилена демонстрация против с.-з. угла крепости, что вынудило гарнизон предпринять в этом месте вылазку, которая была отбита, неприятель оставил на месте несколько тел и поспешил удалиться в крепость. Таким образом, отвлечение внимания неприятеля от настоящего пункта атаки было достигнуто, и к 12 часам пополудни все предположенное для подготовления нечаянного нападения было выполнено. Оставалось положиться на молодецкий дух наших войск и на распорядительность частных начальников.
Войскам приходилось перед штурмом пройти еще около 100 саженей, отделявших их от крепости. По отданному ген. Романовским приказанию смело вышли на эспланаду наши штурмующие роты из-за прикрывавших их саклей и садов и, предводимые своими начальниками, быстро и стройно двинулись к обвалам, мгновенно сбросили лестницы в ров и менее чем в четверть часа были уже на стенах. Подошедшие резервы последовали за ними, а небольшие команды бросились ломать ворота. Неприятель, не ожидавший нападения, не успел во время встретить войска огнем и хотя бросился на защиту обвалов, но такое сопротивление уже не могло быть продолжительным. Наше молодецкое «ура!» скоро заставило защитников отступать, а затем быстро перейти в самое отчаянное, беспорядочное бегство, окончившееся не более как в полчаса полным поражением гарнизона. Войска наши, по овладении брешью, разделились на несколько колонн, направившись частью вдоль стен, частью в пространство между ними и в цитадель. Во власти неприятеля остались лишь ворота с северной стороны, в которых, как и во всех других воротах, сохранилась лишь одна небольшая калитка для выхода в поле. Нетрудно представить то страшное, отчаянное положение, в какое при таких условиях были поставлены защитники Джизако. Многие из них выказали при этом геройство, из 18 беков 16 погибли в рукопашной схватке, а часть защитников бросилась в находившийся вблизи цитадели небольшой пороховой склад и, видя неизбежную гибель, взорвала его, при чем ы с нашей стороны несколько человек были тяжело ранены или обожжены.
Еще не было часу пополудни, как в крепость прибыл Оренбургский генерал-губернатор. Теперь забота была уже не об овладении [230] Джизаком, который был в наших руках, а о скорейшем восстановлении порядка в городе, загоревшемся во многих местах. Из защитников крепости спаслись весьма немногие, большинство их было истреблено и около 2,000 взято в плен.20
В то время, как происходило все вышеописанное, в тылу у нас, в ущельи к югу от крепости, появился бухарский отряд, высланный эмиром для подкрепления джизакского гарнизона. Массы эти были встречены орудийным огнем, после чего, узнав об участи, постигшей Джизак, они скрылись и более уже не показывались
Подвиги русских войск, оказанные ими при взятии Ура-тюбе и Джизака, удостоились высокой похвалы Государя. Император Александр II сделал собственноручную надпись на донесении г.-ад. Крыжаповского о взятии Ура-тюбе: «Молодецкое дело», а на донесении о взятии Джизака: «Войска опять показали себя молодцами». Начальникам было объявлено Монаршее благоволение, а нижним чинам выдано по рублю на человека. Государь удостоил принять поднесенную г.-ад. Крыжановским почетную булаву главного бека Ура-тюбе, которая хранится в Царскосельском арсенале. Взятые у неприятеля в Ура-тюбе 4 знамени Высочайше повелено было поставить в Ташкентскую церковь, а из числа знамен, взятых в Джизаке 10 — отправить в Оренбургский Собор, а 6 — в Ташкентскую церковь.21
Потери в ротах Самарского полка состояли из раненых при осаде и штурме Ура-тюбе и Джизака и из 1 у.-о. и 4 рядов. убитых во время штурма Джизака и при отражении неприятельской вылазки из этой крепости 14-го Октября.22 В числе тяжело раненых был один офицер, подпоручик Ржепецкий, раненый в локоть левой руки. Он был тогда же помещен в госпиталь, а в следующем году, для дальнейшего излечения, уволен в Пятигорск в 11 месячный отпуск, продолженный Высочайшим приказом еще на 7 месяцев.23
Кроме общего Монаршего благоволения всем войскам, за отличное мужество в делах с неприятелем, участвовавшим в них чинам полка были пожалованы и отдельные награды. [231]

Офицерам пожалованы следующие награды:24 за осаду и штурм Ура-тюбе За осаду и штурм Дзкизака Майору Свенцицкому Орден Св Анны 3 ст. с меч. и бант. Орден Св. Станислава 2 ст. с меч. Шт.-Кап. Лебедеву Орден Св. Станислава 3 ст. с меч. и бант. Орден Св. Анны 3 ст. с меч. и бант. Поручику Реуту Орден Св Анны 4 ст. с надписью «за храбрость» Поруч. Пушечникову произвед. в Поручики Орден Св. Станислава 3 ст. с меч. и б. Подпор. Таврель произвед. в Поручики Орден Св. Станислава 3 ст. с меч. и б. Подпор. Рженецкому Орден Св. Анны 4 ст. с надписью «за храбрость» Орден Св. Анны 3 ст. с меч. и бант. Прап. Иванову То же Прап. Петропавловскому То же Орден Св. Станислава 3 ст.с меч. и б.
Нижним чинам пожалованы знаки отличия Военного Ордена: за штурм Ура-тюбе — 3 фельдфебелям, 8 унтер-офицерам и 9 рядовым (№№ 28,720 — 28,738) и за отражение вылазки и штурм Джизака - 1 унтер офицеру и 6 рядовым (№№ 28,930 — 28,935 и 29,730 25.
После взятия Джизака, военные действия Ходжентского отряда были прекращены, потому что дальнейшие завоевания не входили в виды нашего правительства и вследствие наступления зимнего времени.26
Три роты Самарского полка (9-я, 11-я лин. и 3-я стрелк.) остались в составе гарнизона Джизака, а войска отряда вернулись в Ходжент и оттуда разошлись по городам Туркестанской области.
Рота Самарского полка, расположенная в Ура-тюбе (10-я) и три роты полка, стоявшие в Джизаке, занялись устройством для себя помещений, а также исправлением старых укреплений и возведением новых. Рота полка (12) находившаяся в Ташкенте [232] при баталионном штабе, расположилась в казармах, а роты во вновь покоренных крепостях поместились в кибитках и пользовались усиленным довольствием. Вообще, условия стоянки были хороши, и больных, в течение зимы, в ротах было очень мало. Производились обычные учебные занятия, а офицеры собирались для чтения строевых уставов и для провождения времени в офицерских собраниях, устроенных в каждом городе.27
По временам из Джизака высылались отряды, под командой начальника джизакского гарнизона, полковника Абрамова, для рекогносцировок окрестных местностей. Так, еще 21-го Октября, роты Самарского полка, расположенные в Джизаке, принимали участие в рекогносцировке Яны-Кургана, укрепления, лежащего в ущельи к югу от Джизака, и, не встретив здесь сопротивления, разрушили это укрепление, так как оно могло служить противнику опорным пунктом для враждебных действий против Джизака. Впоследствии, рекогносцировки производились против вооруженных шаек из местных средне-азиатских племен, которые бродили в окрестностях, нападали на мирных жителей, а однажды даже на русский военный отряд, сопровождавший транспорт. Получив донесение об этих нападениях, ген. Романовский выехал из Ташкента во вновь завоеванные крепости, был в Ура-тюбе, в Заамиие, а 21-го Ноября прибыл в Джизак, где местные жители встретили начальника края с непритворным радушием и приветствовали его, по русскому обычаю, хлебом-солью. 23-го Ноября ген. Романовский лично произвел с войсками джизакского гарнизона рекогносцировку ущелия впереди крепости, по бродившие там ранее неприятельские шайки уже не смели более показываться. Осмотрев работы войск по постройке укреплений в Ура-тюбе и Джизаке и найдя их вполне удовлетворительными, командующий войсками Туркестанской области вернулся в Ташкент. Усиленные рекогносцировки, которые по его приказанию, периодически производились с этого времени, восстановили вскоре спокойствие в стране, и эмир, занятый борьбой с восставшими против него племенами, старался сохранять с нами мирные отношения.28
Все время, пока 3-й батальон Самарского полка находился в Туркестанской области, 3-й батальон Каспийского полка оставался [233] в форте Перовском, а Новочеркасский и Царицынский батальоны — в Оренбурге. В конце 1866 года, командующий войсками Оренбургского военного округа, в видах усиления войск Туркестанской области, ходатайствовал у Военного Министра об отправлении батальонов Новочеркасского и Царицынского из Оренбурга в Туркестан и о переименовании всех четырех батальонов 37-й пех. дивизии в Оренбургские линейные батальоны: Самарского — в Оренбургский № 10 бат., а Каспийского, Царицынского и Новочеркасского — в батальоны 11, 12 и 13-й. На это не последовало ВЫСОЧАЙШЕГО разрешения, а повелено, вместо того, выслать из Оренбурга в Туркестанскую область 8 и 9-й Оренбургские линейные батальоны, для замены Каспийского и Самарского батальонов, всем же батальонам 37 дивизии приказано вернуться к своим полкам.29
20 Апреля 1867 года Оренбургский лин №9 батальон, назначенный на смену Самарского батальона, выступил из Оренбурга в Ташкент. По прибытии 9-го Оренбургского батальона в Туркестанскую область, он был укомплектован до полного состава людьми из 3 го батальона Самарского полка, который к тому времени собрался весь в Ташкенте. В то же время значительное число нижних чинов должны были из Самарского батальона убыть во временный отпуск. Число таких нижних чинов, вместе с отправленными на укомплектование Оренбургского батальона достигало 864 челов. В пяти ротах Самарского батальона осталось всего 1 шт.-оф., 15 об -оф., 10 у.-оф., 22 муз. и 94 рядов., но отпускные, число которых вместе с отпускными, прибывшими к батальону из других частей области, доходило до 610 челов., были временно прикомандированы к Самарскому батальону, который должен был сопровождать их к Оренбургскому воинскому начальнику. 30 Сентября 1867 года 3-й батальон Самарского полка выступил из Ташкента. По прибытии в ф. Перовский, вследствие скорого наступления зимы и трудности похода в зимнее время по степи, батальон был задержан, по распоряжению ген. Кауфмана, только что назначенного Туркестанским генерал-губернатором30.
Выступив в Апреле 1868 года из ф. Перовского, 3-й батальон Самарского полка прибыл в Июне в Оренбург и, сдав [234] временно-отпускных воинскому начальнику, 18 Июля продолжал поход к своему полку, расположенному в г. Пензе, куда прибыл 7 Сентября, имея в своих рядах 1 шт.-оф., 17 об.-оф., 14 у.-оф., 22 муз. и 107 рядов.31
В полку, где его ждали с прошлого года, для него был составлен кадр из старослужащих и новобранцев, вследствие чего пополнение прибывшего батальона до штатного состава не встретило затруднений.

 

Примечания

1. Приказ по Казанск. воен. округу.
2. Общ. арх. Гл. Шт. Месячн. рапорт.
3. Воен.-учен. архив, отд. II № 6797, кварт. распис. войск Оренбургск. Края. 1865 г.
4. Месячн. рапорты. — В. уч. арх. отд. II № 6809: О назнач. войск в Туркест. обл. и о возвращ. оттуда 1866- 67 г.г.
5. Богданович. Ист. очерк воен. уиравл. 1855— 80 г.г.—Леер. Энциклоп. воен. и мор. наук.
6. Месячн. Рапорты. – «Воен. сборник» 1867 г., т.53. Осада и штурм Ура-Тюбе и Джизака.
7. «Воен. сборник» 1867 г.
8. «Русск. Вестник» 1867 г. №№3-6. Зиновьев. Воспомин. Об осаде и штурме Ура-Тюбе и Джизака.
9. Там же.
10. «Воен. Сб.» 1867 г., т. 53. — «Русск. Инвал.» 1866 г. №№ 305 и 306.
11. В. у. арх., отд. II, №6802. — Дело о столкнов. с бухарцами 1865-66 гг.
12. «В. Сб.» 1867 г., т. 53.
13. В.-уч. арх., отд. II, №6808: О слухах и событ. в Ср.-аз. влад. 1866—67 г.— Общ. арх. Гл. Шт., наградн. дела 1866 г. № 331. — Месячн. рапорты.
14. Прикомандир. из 3-го Оренб. лин. батал.
15. «В. Сб.» 1867 г., т. 53.
16. В.-уч. арх , отд., II №6,808 (Донес. ген. Романовского г.-ад. Крыжановскому).
17. В.-уч. арх., отд. II №6,803. - Награда, дела 1866 г, № 344 (Общ. арх. Гл. Шт.)
18. В.-уч. арх., отд. II № 6808 (Донес. г. Романовск. г.-ад. Крыжановскому).
19. «В. Сб.» 1867 г., т.53. – «Русск. Инвал.» 1866 г. №№ 305 и 306. – В.-учен. Архив: наградн. Дела 1866 г. №344.
20. «В. Сб.» 1867 г., т. 53. - В.-уч. арх. Гл. Шт., отд. II, № 6808.
21. Общ. арх. Гл. Шт. Дела 1 стола 6 отдел. за 1866 г. №№ 331 и 344 (награды за осаду и штурм Ура-тюбе и Джизака).
22. Список убитых: у.-оф. Евгений Максимов, рядовые Демьян Габенец, Игнатий Карножицкий, Кузьма Безголов, Иван Фролов. (Месячн. рапорт за Окт. 1 866 г).
23. Послужной список за 1869 г.
24. Послужн. списки.
25. Список нижних чинов, получивших знаки отличия Военного Ордена (Взято из списков, имеющихся в Капитуле Рос. Императорских и Царских орденов):
За штурм Ура-тюбе: фельдфебеля Федот Калмыков, Максим Абросимов, Фактула Кусайнов, унтер-офицеры Василий Петров, Еаддей Узких. Василий Кузнецов, Николай Ханжин, Иван Сидоров, Марк Иванов, Фома Дернин, Евфимий Старостин, рядовые Симеон Зелевич, Франц Васильев, Павел Дамберг, Макарий Вислянтьев, Алексей Кудинов, Никита Давыдов, Иосиф Дмитриев, Иван Попов. Кузьма Савельев.
За отражение вылазки н штурм Джизака: унт.-оф. Андрей Рябов, рядовые Аггей Спесивцев, Михаил Беломоев, Аеанасий Осипов, Алексей Ядрошников, Платон Сидоров, Сергей Истомин.
26. В. уч. арх., отд. II, №№ 6,813. (Предположения ген. Крыжановского на 1866 - 67 г.г.) и 6,816 (Журнал воен. действий в Туркестанск. обл. в 1866—67 г.г.)
27. В.-уч. арх. Гл. Шт., отд. II № 6,821: Отчет о занятиях войск. Оренбургск. воен. окр. в 1866—67 г.г.—Общ. арх. Месячн. рапорты 3-го батал. 147 п. Самарск. полка.
28. Воен.-учен. арх., отд. II, № 6,816: Журнал воен. действий и происшеств. 1866-67 г.г.
29. В.-уч. арх. Гл. Шт., отд. II, №№ 6,809 (О назнач. войск в Туркестан. обл. и о возвр. оттуда. 1866 - 67 г.г.) и 6,815 (Виды и предполож. на 1867 г. в Оренбургск. в. окр.)
30. Общ. арх. Гл. Шт., Месячные рапорты 3-го батал. 147 п.Самарск. полка. - Офицерск. послужн. списки за 1869 г.
31. Мес. рапорт 147 пех. Самарск. полка.

 


Назад

Вперед!
В начало раздела




© 2003-2024 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru