|
Приложения
№ 7. Письмо вице-канцлера графа Нессельроде к верховному визирю, от 14 апреля 1828 года
Светлейший Верховный Визирь!
Я имел честь получить и подносил на Высочайшее усмотрение Его Императорского Величества письмо вашей светлости ко мне, от 30 ноября 12 декабря сего года. Государю Императору угодно было повелеть мне на несколько времени остановиться ответом, полагая, что блистательная Порта может еще воспользоваться сим временем для изменения принятых ею намерений. Без сего я немедленно после получения ноты вашей светлости уведомил бы вас, что министерство Оттоманское ошибается, ежели считает, что поступки бывшего в Константинополе Российского посланника не будут торжественно и в полной мере одобрены Его Императорским Величеством. Блистательная Порта не могла не знать, что тайный советник Рибопьер во всех переговорах о Греции действовал не иначе, как по точным повелениям Государя Императора, ибо ей были официально сообщены постановления, коими три союзные державы обязались руководствоваться в сем деле, и посланник наш также официально объявлял, что он есть изъяснитель желаний и видов Его Императорского Величества. Блистательная Порта не могла обманываться и на счет истинного свойства [19] сделанных ей предложений для примирения с греками. Ей было доказано, что посредством мер, союзными Дворами предлагаемых, мир, необходимый дли пользы торговли и общего спокойствия Европы, был бы восстановлен на основаниях прочных, без нарушения целости империи Оттоманской; что оными изменился бы только образ её сношений с Грециею, и Порта, взамен нетягостных и неизбежных уступок, получила бы важные денежные вознаграждения, приобрела бы новые способы для умножения своего внутреннего благосостояния. Посланник Его Императорского Величества неоднократно представлял сие министрам Порты, как в личных с ними переговорах, так и в нотах своих, официальных и конфиденциальных. Он не имел нужды все уже сказанное им повторять снова на бумаге, которая от него была требуема без всякой причины, и не могла бы произвести никакого действия. Мнения и намерения Государя Императора были ему совершенно известны, и на сообразные с оными предложения Порта несколько раз ответствовала изъявлением несогласия.
Мог ли он в таком положении решиться испрашивать или ожидать новых наставлений? Вследствие поступков самой Порты ему оставалось только чтобы не унизить достоинства Двора своего, оставить Константинополь, и чрез то дать чувствовать министерству Его Султанского Величества, к чему ведут такие поступки, в надежде, что оно еще успеет размыслить о грозящих Турции опасностях и перестанет действовать погибельным внушениям страстей. Государь Император видит с горестью, что блистательная Порта не отдает справедливости Его прямодушной и исполненной дружелюбия политике; что она со своей стороны принимает меры, коими нарушаются её договоры с Россией; что испровергая главнейшие постановления сих договоров, она старается вредить пользам торговли Черноморской и подданных Его Императорского Величества и объявляет всем мусульманам, что решилась платить злом за добро, на доказательства миролюбия ответствовать войною, и никогда не исполнять торжественно принятых ею обязанностей. Для вашей светлости будет неудивительно, что вследствие столь явно неприязненных мер, доселе не прекращаемых, не смотря на представления и старания дружественных и союзных с Россиею Дворов, я получил от Августейшего Государя моего повеление, в ответ на письмо ваше, от 30 Ноября (2 Декабря) 1827 года, сообщить вам прилагаемую у сего декларацию. За сим немедленно, для надлежащего за нарушение договоров удовлетворения, войска Государя Императора вступят во владения Его Султанского Величества. Сколь прискорбно для августейшего Государя моего видеть Себя в необходимости прибегать к силе оружия, столь же для Него будет приятно скорее положить конец неприязненным действиям, и если уполномоченные от Его Султанского Величества явятся к главнокомандующему Российскою армиею, они будут приняты с доброжелательством, но должно, чтобы Портою было изъявлено искреннее намерение восстановить и сделать действительными свои трактаты с Россиею, приступить к условиям, заключенным 24 июня (6 июля) 1827 года, между Россиею, Англиею и Франциею, принять меры для предупреждения в будущем всяких поступков, подобных тем, кои ныне, возбудив справедливое негодование Его Императорского Величества, произвели войну, наконец, и удовлетворить вполне Россию за убытки, Российскими подданными понесенные, и за убытки от войны, кои с продолжением оной должны более и более увеличиваться. Государь Император и в случае открытия негоциаций не может остановить действия Своих войск, но [20] умеренность, отличающая все виды Его политики, заранее удостоверяет, что сии негоциации могли бы вскоре заключиться постановлением мира твердого, который всегда будет предметом живейших желаний Его Императорского Величества.
Имею честь быть, и прочая
|
