|
Приложения
№ 8. Перевод письма верховного визиря к графу Нессельроде от 23 числа луны Джемазйулевед 1243 года от Эгиры
30 Ноября (12 Декабря) 1827 года.
Высокостепеннейший и любезнейший друг!
Изъявляя вам, сколь усердно я желаю сохранения вашего здравия и дружественного расположения, с сим вместе сообщаю, что после Аккерманской конвенции, счастливо заключенной между блистательною Портою и Двором Российским, и еще утвердившей взаимные между ними дружественные связи, благороднейший Рибопьер в звании чрезвычайного посланника и полномочного министра Императорского Двора, представил Его Величеству Султану, в торжественной аудиенции с обыкновенными обрядами, письмо Его Величества Императора, и также вручил Верховному Визирю свои кредитивные грамоты. Ему в сем случае сделан самый ласковый прием, и оказаны все те почести и уважения, коих требовали существующие взаимно мирные и дружественные расположения. Вместе с сим старались дать приличнейшее течение всем делам, относящимся до условий, трактатами постановленных, и привести в порядок различные другие.
Но между тем сделаны блистательной Порте и с настоятельностью, некоторые вредные для неё, не имеющие никакой связи с трактатами предложения, на кои Порта неоднократно в сношениях своих и переговорах ответствовала искренно и откровенно, согласно с прямодушием и истиною. Потом она несколько раз изъявляла желание и требовала, чтобы означенный министр донес Императорскому Двору о сильных причинах и настоящих побуждениях поступков её, и чтобы он ожидал справедливого на сие разрешения, но сей министр, против всякого чаяния, не уважая прав, принадлежащих правительствам и не исполняя обязанностей посланника, не изъявил должного внимания к объяснениям блистательной Порты, и решась оставить Константинополь, требовал на сие дозволение. И однако же не подлежит сомнению, что приезд посланников дружественных держав, и пребывание их в Константинополе, имеют целью охранение и соблюдение существующих трактатов, и следственно, тот действует вопреки права народного, кто таким образом оставляет столицу, заводя споры о делах, чуждых постановлениям трактатов.
На сем основании, наконец, объявлено означенному министру, что если он уполномочен Двором своим на такой отъезд из Константинополя, то должен подать блистательной Порте ноту для объяснения причин сего отъезда, дабы сие могло служить в нужном случае надлежащим доказательством, и дабы чрез то были соблюдены обыкновенные, издавна установленные правила, но он и от сего отказался, и [21] потому истинное свойство данного ему поручения остается в сомнении. Блистательная Порта со своей стороны увидела себя в необходимости действовать таким образом, чтобы не изъявлять согласия на требованное означенным министром дозволение и не отказывать в оном, а между тем сей министр уже сам собою оставил Константинополь. Вследствие сего, и для уведомления о сем, я отправляю к вашему сиятельству сие дружественное письмо.
Получив оное, и узнав, что блистательная Порта всегда имела и имеет лишь одно намерение и желание соблюдать мир и доброе согласие, что единственною причиною отъезда Российского министра был он сам, вы, конечно, как мы твердо надеемся, употребите свои старания для исполнения обязанностей дружества.
|
