Глава XXVIII. Заключение
[291] В ряду войн России с Турцией кампания 1828 года замечательна по многим отношениям.
В конце апреля главнокомандующий, граф Витгенштейн с двумя корпусами, Воинова и Рота, перешел в Фальчи и Вадалуй-Исках Прут и вступил в княжества. В то же время генерал барон Крейц с 1-ю бригадой 4-й уланской дивизии перешел Прут в Скулянах занял Яссы, и на другой день направился далее через Фокшаны к Бухаресту.
Из Вадалуй-Исакчи 6-й корпус, имея в авангарде генерала барона Гейсмара, быстро двинулся к Бухаресту и занял его 30-го апреля, охранив сей город от покушения со стороны неприятеля из Силистрии и Журжи. Не довольствуясь тем, генерал Рот послал барона Гейсмара в Малую [292] Валахию для прикрытия её от Виддина. Главнокомандующий с корпусом Воинова двинулся к Браилову, на точку, куда должно было обратить главное внимание при открытии кампании. Браилов обложен с левого берега в день занятия Бухареста. Дунайская флотилия наша, истребив турецкую, отрезала сообщение крепости с правым берегом.
Мая 5-го прибыл Великий Князь Михаил Павлович, принявший начальство над осадой Браилова. Вслед за ним прибыл Государь Император со своею главною квартирою и дипломатическим корпусом.
Султан издал повторительный фирман, призывавший к оружию. Войска были в движении, и о мирных предложениях не было слова.
Корпус генерала Рудзевича сосредоточивался в окрестностях Измаила, а кавалерийский корпус генерала Бороздина вступил в Бессарабскую область и подвигался к границам. Первые отделения подвижных транспортов начали подходить. Государь Император отправился в Сатуново, и немедленно по прибытии составил план переправы на левый берег Дуная, там, где сей берег, начиная от Сатунова, [293] покрыт камышом и изрезан протоками. Все препятствия были побеждены.
Неприятель занял укрепленную позицию на правом берегу Даная и готовился, с содействия Исакчи, к упорной обороне переправы. Мая 27-го, днем, наши войска совершили переправу. Здесь присоединился к войскам нашим кошевой атаман запорожцев, с большою частью казаков — событие важное, если сообразить, что запорожцы всегда были врагами нашими. Конечно, более всего подействовало на них присутствие Монарха, перед лицом коего забыли они свою вековую злобу. Их примеру через несколько дней последовали некрасовцы.
После переправы через Дунай всех войск Исакча, свидетель взятия укрепленного турецкого лагеря, сдалась. Армия двинулась к Карасу, оставив сзади себя вправо упорно защищаемый Браилов, Мачин и Гирсов, влево Тульчу, и совершив от Дуная 140 верст, 6 июня остановилась при озерах Карасу. Влево, на длине перехода назад, находилась Кюстенджи, вправо, на три перехода, являлась Силистрия с многочисленным гарнизоном. Неприятель начал сосредотачиваться в Базарджике.
Движение армии совершено на основании совершенного [294] познания образа турецкой войны и свойств собственных войск.
Быстрое появление армии в тылу неприятельских крепостей ужаснуло гарнизоны, защищавшие их. Браилов, выдержавший штурм, не ожидая вторичного приступа, сдался. Мачин, Гирсов, Тульча, Кюстенджи последовали его примеру. Через несколько дней после перехода через Дунай мы владели всеми упомянутыми крепостями, из коих выпущено было обезоруженного гарнизона около 25000 человек, и нам досталось в добычу 694 пушки, с множеством разного рода оружия и запасов. Неприятель, собиравшийся в Базарджике, не осмеливался затруднять нашего положения в Карасу, куда начали стекаться войска, осаждавшие Браилов и наблюдавшие другие крепости. За все сии успехи оружия нашего Государь Император наградил главнокомандующего, графа Витгенштейна, алмазными знаками ордена св. Апостола Андрея Первозванного при самом лестном рескрипте, данном в лагере при Траяновом вале на реке Карасу, июня 9-го.
С прибытием к берегам Дуная 4-го резервного кавалерийского корпуса предписано генералу Роту обложить Силистрию, что он предпринял немедленно, переправясь через Дунай в Гирсове. Вслед за получением известия о покорении [295] Ананы и следовании флота к Варне, главная армия, усиленная 1-ю конноегерской дивизией, сняла лагерь при Карасу, двинулась 24-го июня к Базарджику, после упорного авангардного дела очищенному. Здесь присоединился к армии 7-й корпус.
Недостаток воды начал усиливать болезни. Время прибытия флота к Варне, главнейшей цели кампании, приближалось. Отправив отряд к Варне, армия пошла на Козлуджи. Скрывая свое настоящее намерение, усилив отряд, отделенный к Варне, обеспеченные с правого фланга наблюдением Дунайских крепостей, мы двинулись к Шумле, где находилась главная сорокатысячная турецкая армия. Заняв после упорного кавалерийского дела Енибазар, армия остановилась здесь 6 июля, прикрыла отрядом свое левое крыло в Праводах, и 8-го подошла в боевом порядке к Шумле. Неприятель встретил нас в крепкой позиции при Буланлыке, но не мог сопротивляться. Турки обращены в бегство к окопам Шумлы; армия прошла неприятельскую позицию и остановилась на берегах Боклуджи-Дере, на два пушечных выстрела от укреплений Шумлы.
Из ежедневных дел, происходивших здесь, заслуживает внимание сражение 16 июля при [296] занятии оконечности высоты на правом фланге. Вскоре получено известие о прибытии флота к Варне. Государь император со своею главною квартирою отправился к Варне 21 июля, оставив под Шумлой графа Витгенштейна, когда поручено продолжать недоумение турок касательно нашей главной цели и удерживать неприятельские войска в Шумле бездейственными.
Здесь не столько затрудняли армию ежедневные битвы с неприятелем, сооружение редутов, которые могли показать ему намерение наше приблизиться к его главным укреплениям для решительного нападения, и предприятия наши с сею целью на Эски-Стамбул, Котеш, Джумаю и другие места, сколько то, что армия должна была бороться с болезнями, начавшими появляться болезни в рядах воинов, непривычных к климату Турции, и из-за недостатков, сказавшихся от гибели волов подвижного магазина. Неимоверно жаркое лето, преждевременно истребившее траву, подвергло лошадей изнурению, а зернового хлеба не на чем было подвозить. Фуражировка была беспрерывно более и более угрожаема неприятелем, при уменьшении армии, отделившей от себя некоторую часть войска к Варне, для действий против Омер-Врионе, так что войска под [297] Шумлой лишились, наконец, большей части свои лошадей. Несмотря ни на что, они исполнили здесь свое предназначение.
С прибытием флота под Варну начата осада сей крепости, 25 июля. После полученной князем Меншиковым раны, начальство поручено генерал-адъютанту графу Воронцову, но только с прибытием гвардейского корпуса в конце августа осада вполне могла быть производима, ибо Оттоманская Порта, постигнув важность сохранения Варны, употребила все свои усилия удержать ее.
До прибытия гвардии Варна была усиливаема гарнизоном и снарядами. В начале сентября к берегам Камчика прибыл Омер-Врионе со значительным числом войск. Должно было употребить значительное число войск, отделяя их от осаждавших Варну и от наблюдавших Шумлу. В двукратном кровопролитном бою грудью отстояли мы напор многочисленного неприятеля; 29-го сентября сдалась Варна. Бойлештская победа, предупредившая несколькими днями падение Варны, уничтожила замыслы турок на тыл правого фланга армии. Корпус генерала Рота, смененный под Силистрией корпусом генерала князя Щербатова, направился к Шумле, и прибыл к ней за несколько [298] дней до падения Варны. Дальнейшее наблюдение Шумлы сделалось не нужным. Решено воспользоваться остатком осени, и 2-м и 3-м корпусом более стеснить Силистрию, когда все остальные войска расположатся на зимних квартирах. Государь Император отправился из Варны октября 2-го.
Армия оставила позицию под Шумлой. Два корпуса расположились на правом берегу Дуная, один корпус направился к Силистрии. Позднее время года и преждевременное наступление зимы сделали осаду Силистрии невозможной. Главнокомандующий решился снять лагерь; оба корпуса Силистрийские, переправясь через Дунай, заняли зимние квартиры в княжествах.
Тем кончилась кампания, начатая 25 апреля, но собственно только с 1 июня, или дня переправы через Дунай. Она продолжалась четыре месяца. Несмотря на губительный климат, чуму, неоднократно являвшуюся в разных местах1, болезни2, и всякого рода лишения, [299] за столь краткое время две важные крепости: Браилов и Варна. Крепости Исакча, Тульча, Кюстенджи, Калафат недолго сопротивлялись. С другой стороны покорена важная крепость Анапа, а в Малой Азии взято шесть крепостей. Занято было несколько укрепленных лагерей и замков, истреблена Дунайская флотилия. Во всех пятнадцати крепостях взято 1310 орудий со множеством запасов разного рода и около 300 знамен и бунчуков. В плен досталось нам более 30000, в том числе 17 пашей3.
Все вместе, с уроном неприятеля в битвах, не могло не расстроить сил Турецкой империи.
Не одно движение войск наших вперед знаменовало кампанию. Предприняв его, необходимо надобно было наблюдать правый фланг тыла действий наших, удерживая многочисленные гарнизоны в турецких крепостях правого берега Дуная: Силистрии, Рушуке, Виддине и других. [300] На левом берегу Дуная турки владели еще крепостями Журжей, Турно, Кале и укреплениями Калафата, угрожая Малой Валахии. Наблюдение Шумлы, особенно в последнее время, когда число наших войск значительно уменьшилось, но они удерживали несравненно превосходного неприятеля, не позволяя ему даже помыслить о помощи Варне, было подвигом, заслуживавшим внимание. Зимовка небольшого отряда в Праводах, среди многочисленного и отважного неприятеля, вдали от всех пособий, была также делом решительности необыкновенной. Умалчиваем о многих замечательных случаях и делах, знаменовавших кампанию 1828 года.
Турки сражались храбро. Бой с ними всегда был жарким. В четыре месяца мы потеряли убитыми 8 генералов, из чего можно заключить о кровопролитных встречах с оттоманами. Пусть беспристрастно сравнят все предшествовавшие войны России с Портой. Все увидят, что поход 1828 года, когда в четыре месяца войска наши в Европе стали твердой ногой при северной подошве Балкан, а в Малой Азии от берегов Куры проникли до высот Арарата, можно смело поставить в число блистательных подвигов, какими украшаются страницы нашей военной истории
Примечания
1. Некоторые из врачей, наблюдавших болезнь на месте, не признали ее за настоящую чуму (pestis orientalis), но считали за местную болезнь, или так называемую Валахскую язву.
2. С половины июля, когда жара доходила до 40град. днем, болезни, особенно горячки и лихорадки, начали непомерно свирепствовать между войсками. В конце сентября считалось более 20 тысяч больных, в течение 4 месяцев после перехода через Дунай отправленных в одни только заграничные госпитали.
3. Из сего числа 8 пашей и 8000 войска в Малой Азии.
|
