|
Одиннадцатая глава
Бой в Муотенской долине между ариергардом Суворова и войсками Массены, 30 сентября и 1-го октября.
I.
Бой в Муотенской долине 30 сентября.
[81]
Как было сказано выше, в ночь с 29 на 30 сентября русские передовые посты стояли вдоль ручья Клингентобель, передовые посты французов были выдвинуты к каменному мосту через Муоту, восточнее Шененбуха. Главные силы русских — 5500 человек, под начальством Розенберга, стояли у д. Муотаталь. Массена сосредоточил около 8500 человек у Швица.
Был уже третий час пополудни, когда французы от Швица и каменного моста двинулись против русских передовых постов. Последние должны были отойти назад. Между тем для поддержки их выдвинулся резерв передовых постов из трех баталионов и развернулся в боевой порядок у «ausseren Ried». Русские открыли жестокий ружейный и картечный огонь против наступавших французов и сами несколько раз ходили штыки.
По рассказу цитированного уже очевидца с обеих сторон много стреляли и французы особенно страдали от нападений казаков. Казаки, на своих сухопарых лошадях, со всех сторон врывались небольшими кучками в неприятельские ряды. Своими длинными пиками они закалывали передних, затем пускали в дело шайки и, как [82] только неприятель начинал собираться против них, исчезали, чтобы с быстротою молнии опять напасть в другом месте.
С непрерывным боем, медленно отступая перед превосходными силами французов, русские передовые посты отходили, таким образом к д. Муотаталь. Они были оттеснены уже за Рамбах, когда, наконец, после двухчасового боя, подоспели на помощь главные силы русских. В то время, как последние построились в боевой порядок, чтобы остановить французов с фронта, на правом русском фланге один отряд двинулся через лес, по горным склонам, чтобы ударить в тыл пылко наступавшим по долине французам. Обход удался: неожиданно посреди жесточайшего боя русские бросились против левого фланга и тыла французов. Боевая линия русских сделала еще три залпа в самые густые массы неприятеля, который, охваченный страхом, обратился в поспешное бегство. Далеко в горах были слышны крики французов: «Pardon».
Русские преследовали до каменного моста, перебив и взяв в плен много французов. Уже на этот раз, у моста и еще не доходя его у Клингентобеля, произошел большой беспорядок в рядах беглецов.
Потери сторон неизвестны в точности. Французы потеряли больше всего во время бегства. Суворов показывает в своей реляции потери французов в 600 убитых (из коих 100 утонувших), 1000 раненых и 70 пленных. Сам Милютин находит эти цифры преувеличенными. Протокол Муотенского монастыря говорит лишь, что с обеих сторон было «потеряно довольно много народу».
Темнота заставила русских прекратить преследование.
Преследовавшие войска — один полк (вероятно, Милорадовича,) и сотня казаков — заняли у Клингентобеля передовую оборонительную позицию. Резерв передовых постов, в составе пехотных полков Ребиндера и Кашкина и казачьих [83] полков Поздеева и Курнакова, стал на том же месте, как и накануне, между Фёльмисом и Сандерсом позади так называемого «Переднего моста». К этому резерву присоединились еще казачьи полки Денисова и Грекова. Наконец главные силы зашили опять лагерь у Гофтрога.
Милютин говорит, что впоследствии многие упрекали генерала Розенберга в том, что он с своими главными силами не поддержал раньше генерала Ребиндера; поступок его объясняли даже личною враждою к Ребиндеру. Розенберг выставлял причиною своей медленности то обстоятельство, что он все время опасался обхода своего правого фланга со стороны Ильгау и поэтому не решался выдвинуться далеко, а наоборот выжидал пока французы проникнут в глубь долины. Распоряжения Массены на следующий день показывают, что опасения Розенберга были основательны. Русские должны были иметь в виду не только обход своего правого, но также и левого фланга через Стосберг.
Бросается в глаза, что на аванпосты опять были назначены Ребиндер и Кашкин, войска которых в предшествовавшую ночь несли аванпостную службу, весь вечер проведя в бою и после этого совершили преследование.
Выступивший утром 29 сентября из Альтдорфа ариергард Ферстера, в составе пехотных полков Фертша, Мансурова и Тыртова и казачьих полков Грекова и Денисова, по всем вероятиям, уже вечером в этот день достиг долины Хюри и во всяком случае Липлисбюля. Сам генерал Ферстер уже утром 30 сентября явился в Муотенский монастырь. Однако из трех полков его ни один не принял участия в бою 30 сентября; наоборот, в этот день они оставались в долине Хюри для отражения возможного преследования со стороны Лекурба. Согласно Милютина, полки Фертша и Мансурова присоединились к войскам Розенберга в Муотенской долине только [84] вечером 30 сентября, между тем, как третий полк Тыртова оставался еще в долине Хюри или в Липлисбюле. Казачьи полки Денисова и Грекова, как сказано выше, присоединились 30 сентября к резерву передовых постов. Таким образом вечером 30 сентября, после прибытия трех полков Ферстера, русский ариергард в Муотенской долине, согласно наличному составу 12 сентября, состоял из следующих войск:
1) Корпус Розенберга 10 баталионов и 10 орудий — 6036 чел. 2) Дивизия Ферстера 6 баталионов и 5 орудий — 2982.
3) Казачьи полки Денисова, Грекова, Курнакова и Поздеева — 1883.
Всего 16 баталионов при 10 орудиях — 10.901 чел.
Принимая во внимание понесенные после этого потери у С. Готарда и вследствие маршей, а также исключая многочисленных (по всем вероятиям) отсталых, можно определить число остававшихся у Розенберга войск в 8-9000 человек, исключая же полк Тыртова — в 8000 человек.
Массена, с своей стороны, в течение 30 сентября притянул в Швиц еще 53 полубригаду, которая до этого времени оставалась в Цуге и таким образом к вечеру 30 сентября сосредоточил в Швице всю IV дивизию Мортье и 3-й баталион 38 полубригады. Если к показанным, утром 30 сентября 8428 чел. прибавить еще 53 полубригаду и с другой стороны, принять во внимание потери этих войск 25 и 26 сентября при Цюрихе и 30 сентября в Муотенской долине, то получится всего 11,064 чел. или круглым числом 9-10.000 человек (?).
II.
Бой в Муотенской долине 1 октября.
С этими войсками Массена решил 1 октября атаковать Суворова в Муотенской долине и уничтожить его. Для этого он отдал следующие приказания: обходной колонне [85] направиться через Ильгау во фланг и тыл русским в то время, как главные силы атакуют их с фронта от Шененбуха через каменный мост.
Обходная колонна, при которой были проводники из местных жителей, ошиблась дорогой. Пользуясь тем, что французы смешали имена «Обер-Берг» и «Ауф-Иберг» с «Иберг» и Обер-Иберг», проводники провели ее к Ибергу, так что она в течение целого дня не могла вступить в дело и выполнить возложенную на нее важную задачу. Насколько мне известно, ни один автор не упоминает об этой колонне. Между тем о высылке ее мне много раз рассказывали в Швице, добавляя, что местные проводники умышленно и сознательно оставили французского генерала в его заблуждении, происшедшем от смешения имен, и видели в этом желанное оправдание в случае, если бы их упрекнули в неверном направлении колонны. Подтверждением сказанного могут служить следующие слова донесения Мортье генералу Сульту от 2 октября из Швица: «Заблудившиеся роты 50-й полубригады только что вернулись».
 Расположение русских и французских войск перед боем в Муотенской долине 1 октября.
[86] В то время, как обходная колонна все более и более удалялась от своей действительной цели, Массена с остальными войсками утром 1 октября двинулся из Швица через Шёненбух вдоль старой дороги к каменному мосту на реке Муоте, выслав для обхода этого моста небольшой отряд по тропинке, называемой «новой дорогой». Теперешняя дорога, ведущая по правому берегу Муоты, внизу Гибеля от Клингентобеля в Швиц, была проложена только в 1862-64 гг. В прежнее время сообщение между Швицем и деревней Муотаталь происходило по дороге через Ибах, Шененбух и каменный мост; вместо теперешней же искусственной дороги, выше ее, в то время вела дурная тропинка, так называемая «новая дорога».
Когда около полудня голова французской колонны подошла к Хинтер-Ибергу и стала наступать к Клингентобелю, то передовые посты Розенберга открыли по ней огонь. После горячей перестрелки и когда Массена выдвинул часть своей артиллерии, русские сторожевые посты и заставы отошли к главной аванпостной позиции, между Гесигеном и Бюлем. В этом месте долина правого берега Муоты во вею ее ширину пересечена грядою холмов в 20-30 футов высоты; этот гребень с одной стороны упирается в крутые лесистые склоны Фалленфлуга, а с другой в болотистые берега Муоты, которая здесь протекает по низине и легко проходима вброд. В обе стороны, как по направлению к верховью, так и к устью долины, эта гряда холмов представляет выгодную оборонительную позицию с превосходным обстрелом лежащей перед нею почти совершенно открытой равнины.
На этом то естественном валу развернулся полк, занимавший до тех пор аванпосты, и встретил французов частым огнем. Когда последние начали собираться в больших силах, опять выдвинули свою артиллерию и стали уже разворачиваться для атаки, тогда полк постепенно прервал бой и стал медленно отходить в глубину долины. [87]
Небольшие части пехоты и спешенных казаков сопровождали и облегчали это отступление, причем они старались постоянным огнем с обоих горных склонов задержать движение французов по долине.
Французы наступали в своем обычном боевом порядке: впереди густая стрелковая цепь, крайние фланги которой обратились против русских частей, занимавших оба склона гор; позади в стройном порядке, в ногу, под звуки музыки и с барабанным боем главные силы, построенные в три большие колонны, из коих две на правом и одна на левом берегу Муоты; орудия в голове этих колонн.
Между тем генерал Розенберг построил свои войска в боевой порядок к западу от деревни Муотаталь близ групп домов Лустенау и Шахен, на тамошней равнине, шириною в 800-1000 метров, покрытой лугами, отдельными дворами и деревьями.
Около Лустенау, занимая почти всю ширину долины, стала первая линия, образованная из бывшего резерва передовых постов (полки Кашкина и Ребиндера) и построенная в три шеренги.
Метрах в триста позади, в так называемом «Grossmatt der Klosterfrauen» стала вторая линия также в трех-шереножном строю. Ее составили, по всем вероятиям, полки Мансурова и Фертша.
Еще дальше, в резерве, расположились полки Ферстера и Велецкого в так называемых «Widmen, Hundenen und Allmend». Полк Тыртова стоял еще в долине Хюри.
Свою кавалерию (четыре полка, из коих, однако, часть не имела лошадей) Розенберг выставил на крыльях.
Орудия выехали на высоту первой линии.
В этом расположении главные силы русских ожидали атаки неприятеля. Генерал Розенберг выбрал для решительного боя позицию внутри долины, а не при входе в нее по тому, что, как и накануне, он опасался обхода с фланга. [88]
Полк, занимавший передовые посты у Клингентобеля, во время своего отступления, понемногу стянулся к обоим флангам и таким образом открыл фронт главных сил.
Когда передовые войска Массены, энергично тесня отступавшие аванпосты, перешли реку Муоту и достигли до «Schelberts, Nusslau, Lienard Luntzenm Siebnor Suter’s», то они вдруг очутились перед сомкнутой линией русских и были осыпаны частым дождем пуль. С обеих сторон поднялся горячий ружейный и картечный огонь.
Наступление французов, приостановленное на один момент, получило новый толчок, вследствие высылки свежих частей, и французские начальники собирались произвести решительный удар расположенными сзади сомкнутыми колоннами.
Первая линия русских поколебалась и начала уже отступать; но в этот момент вторая линия, в сомкнутом порядке, вдвинулась в первую и после нескольких залпов, обе соединенные линии, с наклоненными штыками, при все заглушавшем шуме устремились на французов. Это было грандиозное зрелище — рассказывают местные жители — когда эта сплошная, всю ширину долины занимавшая линия, сразу на всем фронте, столкнулась с неприятелем. На обоих флангах эту атаку сопровождало около 800 казаков. Со свойственною им отвагою они, как и накануне, подскакивали небольшими кучками к флангам и тылу неприятеля и нападали на его еще сомкнутые резервы. Напрасно задние французские колонны, выдвинувшись для поддержания своей первой линии, пытались остановить беглецов и отбросить неприятеля; неистовому, с диким отчаянным мужеством произведенному натиску русских ничто не могло сопротивляться; их порыв опрокидывал все,
что им встречалось на пути.
Все французские силы поколебались и на обоих берегах Муоты начали отступление, стоявшие до тех пор в [89] резерве полки Ферстера и Велецкого были выдвинуты для преследования. Отступление французов, под напором пехоты и кавалерии неприятеля, обратилось вскоре в дикое бегство. Впоследствии вспоминая об этом бое и преследовании, местные жители часто говорили: «Кажется, уж мы хорошо дрались у Шинделлеги и Ротентурма; однако, если бы мы тогда имели при себе хоть пятьсот таких русских, то ин один француз не ушел бы от нас».
Это были опять-таки казаки, которые при преследовании возбуждали изумление зрителей ловкостью и быстротою своих маленьких лошадок. Они перескакивали через все заборы и канавы, все коля перед собою. Значительные части французов должны были сдаться им у Рамбаха.
В этот, в высшей степени критический для французов, момент два-три французских баталиона — около 1500 человек, которые до тех пор стояли в резерве у Клингентобеля, двинулись быстрым шагом на подкрепление боевой части к Гесигену и Бюлю. Наученные опытом предшествовавшего дня французы уже в начале боя, для обеспечения возможного отступления, устроили здесь (у Бюля) укрепленную ариергардную позицию во всю ширину долины, которая теперь была быстро занята подоспевшими свежими войсками; небольшие части вскарабкались по обеим сторонам долины на горные склоны и открыли отсюда фланговый огонь по наступавшим русским. Пять орудий заняли позицию на вершине холма.
Безостановочно, по открытой равнине, штурмовали русские этот крепко занятый, естественный вал. Несколько раз их атака была отражена сильным перекрестным огнем французской артиллерии и пехоты. Дом в Гесигене запылал. В то время, как главные силы русских тщетно штурмовали французскую ариергардную позицию с фронта, частям русской пехоты и спешенным казакам удалось подняться по обоим склонам и обойти французов с флангов. Только теперь, когда эти части открыли огонь [90] против флангов и тыла французов и. начали угрожать им штыковым ударом, главным силам русских удалась их фронтальная атака. Французский ариергард, преследуемый русскими по пятам, бежал по направлению к выходу из долины.
У Клингентобеля французам удалось еще раз приостановить преследование русских.
Здесь, на протяжении получаса пути, Муотенская долина суживается в тесное дефиле, в глубине которого, бушуя посреди скалистых ущелий, пролагает себе путь Муота. С девой стороны дефиле ограничено до своей середины, высокими, отвесными стенами скал, а отсюда до выхода на открытую равнину у Шененбуха, крутыми, по большей части поросшими лесом, склонами. Совершенно другой вид представляет правая сторона дефиле. От Клингентобеля до каменного моста простираются покрытые лугами склоны и холмы Хинтер-Иберга; затем идут круто обрывающиеся в Муоту скалы Тибеля. Вследствие описанных свойств дефиле, старая дорога шла от Клингентобеля сначала по правому менее крутому берегу Муоты, а затем, когда начинались скалы, переходила по каменному мосту на ее левый берег.
Как выше сказано, в то время еще не существовало теперешней большой дороги, которая ведет от Клингентобеля в Швиц все время по правому берегу Муоты, а проходил лишь путь через каменный мост. Существующий в настоящее время так называемый «каменный мост» или «чортов мост» сделан из дерева и был выстроен вновь в 1810 году; он имеет только один пролет и покоится на двух каменных быках. Старый каменный мост, существовавший в 1799 году находился метрах в тридцати выше теперешнего; на правом берегу еще видны следы его быка; этот мост пришлось разобрать, потому что он сделался уже ветхим и сильно пострадал во время войны 1799 года. [91]
Вход в описанное дефиле прикрывается небольшою возвышенностью (метров в сорок высоты), которая идет по левому берегу Клингентобеля до самой Муоты, пересекая таким образом долину во всю ее ширину.
На высоте этого естественного вала французы заняли новую ариергардную позицию, чтобы дать время главным силам пройти дефиле и каменный мост. На самом гребне было поставлено пять орудий, для удлинения левого фланга отдельные пехотинцы расположились по склону горы.
Однако, русские не дали себя долго задерживать. В то время, как часть их, пройдя по лесистым склонам горы, снова обошла левый фланг французов, генерал Ферстер повел атаку с фронта. По рассказу очевидцев, казаки взлетели на конях но крутому скату высоты в самую батарею, перерубили прислугу и повернули орудия против французов.
В диком бегстве, давя друг друга, французы бросились к каменному мосту, безостановочно преследуемые русскою пехотою и казаками. Напрасно некоторые из беглецов, заняв позицию в дефиле, приблизительно на полупути между Клингентобелем и каменным мостом, пытались снова задержать русских. Атаке последних ничто не могло сопротивляться. Французские войска вышли из рук начальников. Страх порвал все узы дисциплины и в беспорядочном бегстве каждый думал лишь о собственном спасении.
На мосту и на узком подступе к нему произошла ужасная давка. Пушки, пехота, всадники, зарядные ящики теснились в диком смешении, загораживая дорогу другу другу. Мост, как показывает самое название, состоял из каменной арки и деревянной крытой надстройки. Весною 1799 года французы сожгли крышу и боковые стенки, так что в описываемое время существовала лишь арка без всяких перил. Вследствие страшной давки люди очутившиеся по краям моста, были опрокинуты [92] в Муоту, протекающую здесь в ущелье глубиною в 50 метров. Многие, падая, старались удержаться за соседей, которые в свою очередь вцеплялись в других, пока наконец, вследствие толкотни, вся образовавшаяся таким образом куча не летела в пропасть. Как рассказывают очевидцы, битком набитый мост три раза совершенно очищался.
Те из французов, которые успели перебраться через мост, бежали в диком беспорядке по направлению к Швицу. Некоторым удалось спастись по так называемой «новой дороге», на правом берегу Муоты; хотя и тут значительная часть погибла, вследствие давки на этой узкой дороге. Много французов, которые по незнанию местности бросились вдоль левого берега Муоты попали в настоящую западню: позади их — русские, справа — глубокое ущелье Муоты; слева и спереди — голые, отвесные скалы. Большая часть этих беглецов была взята в плен, другие, пытаясь спастись, бросились с обрыва в Муоту, наконец некоторые с перепугу начали карабкаться на скалы, пока уже нельзя было двигаться ни вперед, ни назад. Когда русские с дороги, ведущей от Клингентобеля к каменному мосту, заметили одного из этих несчастных на противоположном берегу, то они начали стрелять в него, а некоторые на своем ломаном немецком языке со смехом заметили: «Gutes Werk, armen Franzosen erschiessen sonst verhungern».
Русская пехота преследовала французов до Шененбуха, а казаки доходили до Ингенболя, Ибаха и Швица, по дороге убивая и забирая в плен отдельных беглецов. Еще теперь в Швице вспоминают об этих страшных фигурах (diese fremdartigen Gestalten) и рассказывают, как они повсюду с жадностью расспрашивали о съестных припасах и особенно о водке.
К счастью для французов, в этот момент, около 6-7 часов вечера появились: перевезенный из Ури на [93] судах гренадерский баталион и два баталиона 67 полубригады. Этим свежим войскам, быстро двинувшимся через «Фельдерн» к Ибаху, удалось остановить смелое преследование казаков и принудить их разъезды, уже дошедшие до Швица, отойти к Шененбуху.
Французы отступили за Швиц к Стейнену, на тогдашнюю дорогу в Эйнзидельн. Ой собрались позади гряды холмов «Платтэ», где провели ночь на биваке, между тем, как их аванпосты стояли близ Швица.
Одиночные французы, которым удалось спастись по новой дороге, возвратились на свои квартиры близ Швица и просили хозяев где-нибудь спрятать их. Страх перед русскими был еще написан на их лицах и, как рассказывают, один из них все время выкрикивал. бессвязные слова «Russ viel schillim, frist pommes de terre aus Bodeu heraus». Чрезвычайно требовательные до тех пор квартиранты обратились в необычайно робких и вежливых.
Во время боя в Муотенской долине не раз уже цитированный нами дядя пастора Гейссера находился в своем доме в Хинтер-Иберге и рассказывал впоследствии следующее:
«Вблизи моего дома остановилась колонна французов в 1200-1500 человек. Командовавший ею офицер, судя по богатому мундиру, генерал вошел с своим штабом к нам в комнату. Он разложил на столе большую карту и стал рассматривать обозначенные на ней дороги. Он сказал мне, что хочет двинуться через Ильгау и напасть на русских с фланга и тыла и что я должен провести его. Я знал очень хорошо, что такая дорога существует, но не имел никакой охоты показывать ее французам; я держал сторону русских и потому, несмотря на все объяснения и вопросы, притворился, что ничего не знаю об этой дороге. Французский офицер начал сердиться и, показывая на карту, с гневом сказал: [94] «Я знаю, что есть дорога туда наверх и потом вниз в тыл русским. Вы ее знаете и должны ее нам показать». Я опять дал уклончивый ответ, но при этом заметил, что француз мне не верит и заставит меня показать ему дорогу. Однако, он не имел времени привести в исполнение свою угрозу; стрельба и шум все приближались и для меня стало ясно, что французы должны будут уйти из долины. Один всадник за другим прибывали вскачь, поднялось большое волнение. Офицер быстро вышел, колонна построилась и он новел ее быстрым шагом через Клингентобель, на помощь другим войскам. Он успел дойти до Гесигена и пытался здесь остановить атаку русских».
Предполагая верность этого рассказа, нельзя себе объяснить, почему Массена только отсюда — из Хинтер-Иберга, решил отделить часть от своего левого фланга для обхода через Ильгау. Даже при самых благоприятных условиях, эта колонна, вследствие большего обхода через Ильгау, могла прибыть в Муотенскую долину только несколькими часами позже главной колонны в такое время, когда атака последней должна была давным-давно окончиться. Как выше сказано, Массена еще раньше выслал обходную колонну через Ильгау, но эта колонна заблудилась. Эти оба обхода, предположенные Массеной, до некоторой степени, объясняют — почему Массена при своем наступлении по Муотенской долине не обеспечил себя с флангов занятием горных склонов. Бросается также в глаза, что Массена не сделал попытки поддержать свою атаку против Розенберга обходом через Стоос.
Потери французов в этот день были очень значительны. Жомини (XII, S. 277) определяет их: 5 орудий, 1000 пленных, 1000 убитых и раненых. Генерал Розенберг в своем донесении фельдмаршалу Суворову, отправленном тотчас же после боя, говорит, что взяты в плен 1 генерал, 2 полковника, 10 офицеров и более [95] 1000 унтер-офицеров и рядовых, а также захвачено 5 орудий, убиты и вообще погибли — 1 генерал и более 6000 (!) французов.
Суворов донес Императору Павлу, что французы потеряли: убитыми и ранеными 3000, потонувшими 500, сорвавшимися со скал 200, пленными — 1 генерала (Суворов ошибочно называет его Лекурбом, на самом же деле это был начальник 108 полубригады Лакур), 1 баталионного командира, 10 офицеров и 1200 нижних чинов. В протоколе монастыря говорится: «русские привели много пленных, а именно, одного генерала, его адъютанта, одного баталионного командира с адъютантом, несколько капитанов и поручиков, всего 10 офицеров и около 1500-1600 нижних чинов».
Потеря русских с этот день должна была, быть значительно меньше. В протоколе монастыря говорится лишь, что сами русские определяли число своих раненых в 500-600 человек, а Милютин замечает, что Розенберг оставил в Муотале около 600 человек раненых. По донесению Мортье Сульту, русские во время боев 30 сентября и 1 октября потеряли более 500 человек убитыми.
Вечером в день боя, с помощью местных жителей раненые были подобраны и помещены в монастыре и крестьянских дворах. В самом монастыре, не обладавшем особенно просторными помещениями, было размещено: 2 французских и 11 русских офицеров, 50 французских и 342 русских солдат. Кроме того в монастыре были еще заперты пленные французские офицеры, а в церкви и на конюшне — солдаты. Остальные пленные были помещены в соседних конюшнях и в помещении, употреблявшемся местными жителями для танцев. Убитые были похоронены там, где они лежали, частью русскими, частью в следующие дни французами, с помощью жителей долины. Еще на следующую весну находили полусгнившие трупы на скалах и в русле Муоты. Как рассказывают, [96] 2 и 3 октября французы отправили 20 повозок с ранеными в Люцерн.
Взятые русскими орудия были зарыты в землю, зарядные и патронные ящики — сброшены в Муоту. Местные жители собрали большое число ружей.
Главные силы русского ариергарда в ночь с 1-го на 2-е октября бивакировали в Шахене, один полк (Фертша) был на передовых постах. Здесь генерал Розенберг, вечером 1 октября, получил приказание Суворова — следовать за армией в Гларус. Нужно заметить, что в то время, как Розенберг с своим ариергардом отбивал атаки Массены, Суворов с бригадой Ауфенберга и дивизиями Швейковского и Багратиона, выдержав несколько боев, прошел через Прагель и достиг Гларуса.
Однако раньше, чем описывать эти бои в долине Клен, необходимо в общих чертах упомянуть о тех силах, которые французы могли противопоставить вторжению русских и австрийцев в долину Линты.
|
