: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Рыбкин Н.

Генералиссимус Суворов. Жизнь его в своих вотчинах и хозяйственная деятельность.

по вновь открытым источникам за 1783 и 1797 годы и местным преданиям его вотчин

Публикуется по изданию: Рыбкин Н. Генералиссимус Суворов. Жизнь его в своих вотчинах и хозяйственная деятельность. М., 1874
 


Император Павел, производя
Суворова в Генералиссимусы, сказал:
 этого много для другого, а Суворову мало. Ему быть ангелом.
Письмо Ростопчина к Суворову.


ПРЕДИСЛОВИЕ.

[1] В наше время народ охотно слушает популярные лекции в столицах, и заводит повсюду школы даже в самых глухих местностях. Поэтому теперь будет не лишним всякое историческое исследование, хотя бы и самое краткое, о таких соотечественниках, которые во всю жизнь свою были друзьями народными. Таким именно был в минувшем веке великий Суворов. История подробно поведала нам о всех его славных подвигах, но ничего почти не говорила о жизни его в своих вотчинах, об его управлении своими крестьянами и хозяйстве.

Всякий знает, что ни один из полководцев наших не свершил столько подвигов и не прославился таким необычайным рядом побед, как Суворов. Даже военные люди и те изумлялись постоянному хладнокровию Суворова во всех опасностях войны и всегда верному его расчету, с которым он выигрывал, говоря его словами, все баталии. Из всего этого давно сделан тот вывод, что Суворов создан был единственно для войны, что кроме геройских подвигов, сознания неумолимого долга, победы, или смерти, душа его ничего не хотела ведать. С такими задатками явился этот человек в царствование Екатерины Великой, как нельзя более кстати. И поляки, и турки, и французы со всех окраин грозили нашему отечеству в [2] ее время. Войны Екатерининские почти не прекращались. Не было тогда ни железных, ни шоссейных дорог, ни нынешних орудий и телеграфов, Недостаточно было и войск. При таком положении и оборонительную войну было вести весьма трудно. Но великая нация во время родила и великого вождя с новыми приемами стратегии и особой тактикой. Этот человек хорошо знал цену русскому солдату, еще лучше видел все недостатки и армий неприятельских, и с этим-то запасом знания более 30 лет водил наши армии от победы к победе. Этот же воин, сам сознававший за собою грубость в поступках и незнание, как выражался он, светских наружностей, но считавший себя однако же повелителем счастия1, когда было нужно, являлся и политиком и человеком государственным, управлявшим судьбами целого королевства, как напр., в Польше. Наконец, попав в свои вотчины и сделавшись мирным селянином, Суворов оказывается и тут знатоком своего дела и во всем оригинальным. Он входит подробнейшим образом в положение каждой крестьянской: семьи, облегчает вотчинам из своего кармана рекрутскую и другие повинности, заботится о здоровье крестьян, помогает деньгами женихам, которые сами у него искали себе невест, поднимает на ноги бедняков и укрощает сильных, так называемых мироедов, входит [3] в способы обработки полей и лугов, бережет для мужичков своих леса и отучает их от пьянства и лени. Словом, везде показывает себя добрым делателем, разумным отцом-попечителем и другом своего крепостного народа. Затем он умел быть в деревне и барином. Как другие помещики, так и он жил в свое время открыто и в деревне окружал себя всеми удобствами жизни барской. Он содержал домашний театр и музыкантов, ездил с большою свитою в больших каретах, задавал пиры, отправлялся на охоту, и пр. Но впрочем и здесь он отличался нередко особенностями, ему одному свойственными. Так, напр., рассматривая экстракты разных судебных дел по вотчинам, тут же занимался и камер-обскурой. Читая серьезные философские сочинения и все русские и иностранные журналы, не пренебрегал и гадательною книжкою, которую выписал он, как сам признавался, для резвости. Разводя в деревенском доме своем целые десятки певчих птиц, или потешаясь с гостями катаньем на коньках в масленицу, тут же беспокоился о том, что делается, напр., на Кубани или в Петербурге. Такова жизнь Суворова в роли помещика. В ней он более всего явил себя хозяином и серьезным человеком, хотя не избегал и деревенских забав… Из распоряжений Суворова по вотчинам, читатель увидит сам, что Суворов в свой кулачно-грубый век был истинным отцом своих крестьян, знал и любил хозяйство деревенское и, несмотря на блеск своей славы, хвалился титлом пахаря. Я пахарь в Кобрине, писал он из Гродненской вотчины в 1797 г., «лучше, нежели инспектор, каковым был еще в подполковниках. Спешу к сохе, писал он из Италии, собираясь переходить Альпы. В Новгородском вотчинном архиве, кроме хозяйственных [4] распоряжений, сохранились еще и письма Суворова к разным лицам по разным частным его делам и ответы на них. Здесь мы видим, чем этот человек иногда интересовался, о чем скорбел и заботился, и как современники, родные и знакомые относились к нему в письмах. Переписка эта помещена в приложении, в главе VIII-й.

 

Примечания

1 10 Декабря 1784 г. из Ундольской вотчины Суворов писал к Потемкину следующее: Служу более 40 лет. Одно мое желание, чтобы кончить Высочайшую службу с оружием в руках. Долговременное мое бытие в нижних чинах приобрело мне грубость в поступках при чистейшем сердце и удалило от познания светских наружностей. Препроводя мою жизнь в поле, поздно мне к ним привыкать. Не разумея изгибов мести, моим сверстникам часто неугоден... Был счастлив, потому что повелеваю счастием.

 


Вперед!
В начало раздела




© 2003-2024 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru