: Материалы  : Библиотека : Суворов : Кавалергарды :

Адъютант!

: Военнопленные 1812-15 : Сыск : Курьер : Форум

Тонкошкуров А.Ю.

Старый воин Яков Старков

  Статья предваряет публикацию воспоминаний Старкова, которые Вы можете прочитать на сайте «Адъютант!»

 

В 1847 году издательством журнала «Москвитянин», которым руководил М.П. Погодин, была выпущена книга «Рассказы старого воина о Суворове». Автор указан не был. Сам «Москвитянин» в этот период переживал не лучшие времена1, и издание осталось незамеченным критикой и широкой публикой. Возможно, этим объясняется тот факт, что книга более никогда не переиздавалась. И это в то время как, например, «Воспоминания суворовского солдата» Попадичева Ильи Осиповича, опубликованные Масловским Д.Ф., выдержали несколько изданий в 1895-1907 гг.2, и в том или ином виде переиздаются в наши дни3. Обе книги являются уникальными воспоминаниями современников, служивших под началом Суворова в нижних чинах (собственно, таких воспоминаний, и особенно касаемых итало-швейцарского похода 1799 года, вообще немного). Воспоминания этих простых солдат ценны особенно тем, что прекрасно передают отношение к Суворову основной массы русских войск. «Рассказы» Старкова цитируются во множестве исторических трудов, однако сам их текст до сих пор был труднодоступен для большинства интересующейся публики.

 

Полковник Старков Я.М. (1775-1856)

Рисовал с натуры Павлов. Русский художественный листок. № 21 за 1854 год

О самом авторе «Рассказов старого воина» достоверно известно немногое. Яков Старков начал службу с нижних чинов, участвовал в 1793-1794 гг. в подавлении польского восстания, в компанию 1799 года в чине унтер-офицера участвовал в Итало-Швейцарском походе. В 1805-1806 гг. находился при князе П.И. Багратионе4 (видимо, адъютантом в чине поручика; П.А. Зайончковский назвал его секретарем Багратиона5), дослужился до полковника, последние годы жизни пребывал в Воронежской губернии, затем в самом Воронеже. Скончался в 1856 году, похоронен на Терновском кладбище г. Воронежа6.

Другие сведения из биографии Старкова почерпнуты из опубликованных в интернете материалов и, к сожалению, не имеют ссылок на источники:

Яков Михайлович (?) Старков родился в Воронеже в 1775 г. В нижних чинах принял участие в войне с поляками, участник Итальянского и Швейцарского походов 1799 г. В кампанию 1805 г. был назначен адъютантом при князе П.И. Багратионе, сражался в битвах при Шенграбене, Аустерлице, Прейсиш-Эйлау. Участвовал в штурме Кенигсберга. В последующие годы уже поручик, а затем штабс-капитан Яков Старков воевал в Пруссии и Швеции. В конце 1812 – начале 1813 г. обеспечивал блокаду морской крепости Пилау. В 1826 г. был назначен комендантом ряда крепостей в Грузии, участвовал в войне с Персией. В 1827 г. по состоянию здоровья вышел в отставку и со временем поселился в Воронеже. За отвагу и мужество награжден золотой шпагой, золотым крестом и четырьмя орденами. В 1856 г. был погребен на Терновском кладбище г. Воронежа.

Полагаю, что должны существовать источники, из которых были почерпнуты приведенные абзацем выше сведения, и хотелось бы их разыскать.

Существует единственный известный нам портрет Старкова (приведенный в начале статьи), выполненный художником Павловым в 1853 или в 1854 году в Воронеже и опубликованный В.Ф. Тиммом в «Русском художественном листке», №21 за 1854 год. Одновременно со Старковым Петров зарисовал, кстати, и его сослуживца, генерал-майора А.Д. Зайцева, также проживавшего в Воронеже. Во время Швейцарского похода 1799 года Зайцев состоял в чине капитана, его воспоминания о тех событиях были использованы Старковым в «Рассказах…». В марте 1800 года А.Д. Зайцев присутствовал при прощании императора Павла с Суворовым. Следующий эпизод описан многими историками: «При проносе гроба, государь изволил снять с головы своей шляпу, и проговорил: «прощай! прости!... мир праху великого!» — Я не утерпел, и никак не мог себя удержать, громко зарыдал, говорил Алексей Дмитриевич. Государь обернул ко мне голову, взглянул и изволил сказать: «Г-н Зайцев! вы плачете? Это похвально; это делает вам честь; вы любили его!» У его величества из глаз слезы падали каплями.»7

 

Генерал-майор Зайцев А.Д. (1770 - после 1854)

Рисовал с натуры Павлов. Русский художественный листок. № 21 за 1854 год

 

Загадкой на сегодняшний день остается отчество Якова Старкова. Так, публикатор книги Погодин называет его Яковым Ивановичем8, отчество Иванович встречается и в других источниках9. В издании Тимма значится Старков Я. М. В современных биографиях, размещенных в интернете, в подавляющем большинстве случаев чаще упоминается Яков Михайлович10. В библиографии, составленной П.А. Зайончковским, упоминается Старков Я.М.

Схожая участь постигла и приставку к фамилии Старкова. Большинство источников, включая издателя Погодина, показывают ее как Старков-Третий, или Старков 3-й. Однако Козюренок К.Л. и Замостьянов А.А. в своих статьях11 интерпретируют это как Старков-Третьяков. Такое написание встречается и в некоторых других интернет-источниках и, по всей вероятности, является неправильным.

Старков неоднократно упоминает в своих воспоминаниях, что в течение военной службы он заботливо собирал и переписывал документы, связанные с памятными ему датами. Очевидно, уже в молодые годы он планировал когда-нибудь издать их. Но большая часть его бумаг за время военно-походной жизни была утеряна. Отрывки из воспоминаний Старкова были анонимно опубликованы в журнале «Москвитянин», 1842, ч. 2, № 4; ч. 3, № 5, № 6; ч. 6, № 12; 1843, ч. 5, № 912. Известно, что после публикации «Рассказов старого воина» Старков планировал продолжать свою литературную деятельность13. Учитывая участие во многих войнах первой четверти 19 столетия и службу при Багратионе, ему безусловно было что рассказать потомкам. Однако в какое-то время он совершенно ослеп (см. приложение 1 к статье). По этой, или другим причинам, в течении последующих 9 лет жизни ничего из его воспоминаний более опубликовано не было.

В начале 2012 года в Воронеже одна из новообразованных улиц названа в честь Я.М. Старкова14.

К данной статье прилагаю выдержки из работ Барсукова Н.П. (о переписке Погодина с Милютиным по поводу воспоминаний Старкова), и рецензии Милютина и Петрушевского на «Рассказы старого воина».

Статья является неполной, и будет откорректирована при появлении новых сведений.

Если Вы располагаете данными, способными опровергнуть, подтвердить или дополнить приведенные в данном материале сведения, прошу связаться со мной по адресу [е-mаil]

 

Тонкошкуров А.Ю.,
29.02.2012 г.

 

Примечания

1. Проигрывая борьбу за читателя и авторов «Отечественным запискам», «Современнику» и др. столичным журналам. Сотрудник журнала Кокорев писал в начале 1847 года издателю Погодину: «Москвитянин остановился… Смирнов… на вопрос мой… когда может выйти одиннадцатый нумер (прошлого 1846 года!), отвечал, что авось к половине февраля поспеет». Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина. Книга 9. С. 16.
2. Попадичев И.О. Воспоминания суворовского солдата. Изд. 1-е. СПб. 1895; Изд. 2-е. СПб., 1899; Изд. 3. 126 с., илл. СПб., 1907. Попадичев И.О. Воспоминания суворовского солдата. Очаков и Измаил. СПб., 1900. 26 с.
3. См., например, Охлябинин С.Д. Повседневная жизнь Русской армии во времена суворовских войн., – М., 2004.
4. «В начале 1806 года, в доме князя Петра Ивановича Багратиона, я всякое утро, в его кабинете, занимался составлением в целое рассказов его, о его службе и о сражениях…» Старков. С. 278.
5. Зайончковский П.А.
История дореволюционной России в дневниках и воспоминаниях. Т.1. – М.: Книга, 1976. Запись №757.
6. Могила была утрачена, но существует надгробная плита, с современной надписью. См., напр., http://vipvrn.ru
7. Старков. С. 272.
8. «Это — заслуженный израненный полковник Яков Иванович Старков Третий». Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина. Книга 12. С. 402.
9. Масанов И.Ф. Словарь псевдонимов русских писателей, ученых и общественных деятелей. Т. 3. М., 1958. С. 134; Т.4. М., 1960. С. 452. Впрочем, источником для Масанова явился как раз труд Барсукова.
10. См., например, http://www.bereg.vrn.ru/2961.html; http://www.communa.ru/news/detail.php?ID=38752.
11. Козюренок К.Л. Жаль!: Прощание императора с генералиссимусом, 12 мая 1800 года. http://adjudant.ru/suvorov/suvorov011.htm ; Замостьянов А.А. Краткий обзор суворовской литературы. http://adjudant.ru/suvorov/zamostianov05.htm
12. Зайончковский А.М. Указ. соч.
13. Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина. Книга 12. С. 403.
14. http://voronezh.4geo.ru/news/show/2012/1/13/Novym_ulicam_i_pereulkam_Voronezha_prisvaivajutsja_imena_uchastnikov_Otechestvennoj_vojny_1812_goda.

 

Могильная плита Якова Старкова на Терновском кладбище г. Воронежа

 

 

Приложения

 

1. Барсуков Н.П. Жизнь и труды М.П. Погодина. Книга 12. СПб., 1898. Стр. 401-406.

[401]
В 1852 году, Д. А. Милютин, будущий военный министр, напечатал написанную им, по высочайшему повелению, Историю войны России с Франциею, в царствование Павла I, в 1799 году. Первый том этого сочинения принадлежит перу А. И. Михайловского-Данилевского.
Погодин посвятил этому сочинению обширную рецензию. «Сокровище приобрела в этой книге новая Русская История», — писал он, — «сокровище приобрела современная Литература, которая состоит большею частию из мелочей, пошлостей и претензий; сокровище приобрела читающая публика, коей после грязных явлений ежедневной жизни, представляемых, так или иначе, нашими повествователями, славно будет отдохнуть на подвигах чести, мужества, храбрости, силы, талантов, в кругу обширных соображений... и какая сцена? — Италия, Альпы, Аппенины, классические воспоминания! Сокровище приобрело наконец в этой книге военное учащееся юношество, которое найдет себе здесь целый курс в лицах и действиях — не тактики, не стратегии, а науки побеждать, на русском языке, в русском духе, с русскими приемами... Кампания 1799 года — это первая встреча русской идеи с западной, той идеи, которая управляла действиями Александра, и действует с такою силою в наше время... Главными действующими лицами являются здесь император Павел и фельдмаршал Суворов... Императора Павла мы видим здесь со стороны блистательной... Что за мелочь, что за скудость, что за жалость представляют, в сравнении с его твердою речью, все козни австрийские, все происки английские, все умыслы прусские! Это был государь Европейский, в полном смысле этого слова, а прочие его современники — чересполосные помещики. ...Чувство какой-то [402] законной гордости, чувство сознания своего достоинства — объемлет невольно душу русского, когда он читает простое, безыскусственное, подлинное описание событий этого времени…»
Вместе с тем Погодин заявил, что автор разбираемой им книги, Д. А. Милютин, — воспитанник Московского Университетского Благородного Пансиона.
Воздавая достойную хвалу сочинению Д. А. Милютина, Погодин делает ему только один упрек. «Пребывание в Вероне Суворова», — пишет он, — «равно как и другие со бытия из его италианской жизни, описывает он по Рассказам старого воина, которого однакож не потрудился он узнать покороче. Хотя автор этих рассказов скрыл свое имя, но столь достоверный свидетель, очевидец, заслуживал бы больше внимания. Никакими документами нельзя заменить живые впечатления, передаваемые подобным лицом, тем более, что прочие его показания, по тщательном критическом рассмотрении и сличении с официальными бумагами, оказываются во всех случаях верными. Я могу здесь служить Милютину и вместе напомнить о старом воине, который имеет полное право на благодарность соотечественников. Это — заслуженный израненный полковник Яков Иванович Старков Третий, живущий в Острогожске, Воронежской губернии».
Рассказы Старкова были изданы Погодиным в 1847 году. «Как издание Москвитянина — замечает Погодин, — эта книга была пройдена молчанием в журналах, или подверглась осуждению, и осталась у меня на руках. Писем двадцать написал я, чтобы обратить внимание на нее, а не на автора: один только Брестский Кадетский Корпус взял недавно двести экземпляров, прочие по два, по три экземпляра… Читая теперь сочинение Милютина, и встретив свидетельства старого воина, употребленными в дело с такою пользою, я написал к нему письмо, извещая его, что труд его [403] оказывает свою пользу. Долг справедливости требовал бы, чтоб сказано было спасибо ему»265.
При этом Погодин спрашивает: «Жив ли он, или нет?»
На этот вопрос ответил Погодину, 20 сентября 1853 года, наш любезный наставник Алексей Андреевич Хованский, из Воронежа: «Имею честь уведомить вас, что я недавно познакомился с полковником Старковым, который просил меня передать вам от него почтение (которое и передаю вам). Он живет теперь в Воронеже. Я нашел в нем приятного собеседника и рассказчика, которого с удовольствием можно слушать. Жаль только, что он совершенно лишился зрения и ничего не может писать. Но я придумал для него машинку, посредством которой, думаю, можно будет ему писать! — так, как писал наш незабвенный Жуковский. Впрочем, в этом старце, слабом телом, но еще бодром духом, жизнь которого заметно угасает, видно желание высказать еще многое из жизни военной, боевой. Мне хочется прочесть ему Историю военных действий и пр. Милютина и записать все, чего недостает в ней. Слепец Старков говорил мне, что он писал в прошлом мае месяце, а потому желает знать, получили ли вы его письмо, или нет? Если будете писать ему, можете адресовать на мое имя».
Рецензия Погодина весьма понравилась Д А. Милютину, и он, 10 марта 1853 года, писал ему: «Хотя и не имею чести быть лично вам знакомым, решаюсь однако же писать к вам, чтобы выразить искреннейшую признательность за помещенный в Москвитянине лестный отзыв ваш о моем труде. Я мог бы возгордиться столь благосклонным мнением одного из знаменитейших представителей Истории в нашем Отечестве, если б не сознавал вполне, что книга моя обязана вниманием вашим не каким-либо достоинством самого сочинения, а исключительно важности и занимательности предмета, и тем драгоценным источникам, [404] которыми имел я счастье пользоваться. Но, быть может, вам покажется странным, если я откровенно сознаюсь, что в рецензии вашей всего приятнее было мне прибавленное вами к моему имени наименование: воспитанника Московского Университетского Благородного Пансиона; действительно, обязанный воспитанием своим этому (прекрасному в то время) заведению, посещав потом, хотя и короткое время, лекции Московского Университета, я привык с юности считать своим родным все, что к нему принадлежит, сохранил глубокое чувство уважения ко всему, что составляет его славу, и вполне счел бы себя счастливым, если б ученые и литературные труды мои могли сколько-нибудь принести чести месту моего воспитания. Решившись письмом своим похитить у вас, милостивый государь, несколько минут драгоценного времени. прошу при этом и позволения принести вам свои оправдания по немногим, сделанным вами на мой труд замечаниям: 1) Что касается до порядка помещения документов в Приложениях, то предлагаемая вами система не раз и мне приходила на мысль; но я никак не мог принять ее уже потому, что работа моя шла не вся разом, а частями, так что я должен был первые томы представить уже совсем переписанные набело, прежде чем были даже разработаны материалы для последующих томов. 2) Другого упрека — что я напрасно прерывал нить повествования рассуждениями — признаюсь, никак я не ожидал; ибо, напротив того, постоянно старался сделать повествование свое легким и плавным, устраняя всякие личные умствования и помещая отдельно в Приложениях все критические исследования. Правда, что не всегда я мог строго выдержать эту чисто-повествовательную форму; но только в тех случаях, где по самой сущности дела требовалось, так сказать, сделать историческое следствие, чтобы опровергнуть какое-нибудь вкоренившееся в общем убеждении ложное воззрение на события и заставить смотреть на них другими глазами, нужно было иногда войти в подробности, делать выписки [405] из документов и группировать эти частные факты таким образом, чтобы читатель сам очевидно, сознательно изменил свой прежний образ мыслей. Историки, писавшие доселе о войне 1799 года, часто осуждали и того, и другого, и в особенности нас, русских, — не имея в руках и половины тех материалов, которые были бы нужны для полной улики. Возьмем, для примера, хотя сражение при Нови: в рецензии вашей, между прочим, сказано, что сражение это слишком уже известно; а между тем, каждый историк изображал его по своему, и каждый приписывал Суворову свои собственные планы и диспозиции, и на основании этих ипотетических соображений, судил и рядил вкривь и вкось.
В Приложениях к моей ХLVII главе все это подробно разобрано и высказано. Разъяснение таких фактов, конечно, заслуживает внимания не одних военных специалистов: ибо на них основана слава единственного нашего великого полководца. Вообще, могу смело сказать, что прежде открытия тех материалов, которые удалось мне отыскать, кампанию 1799 года мы вовсе не так хорошо знали, как воображали себе. Точно тоже можно сказать и относительно политической части войны. 3) Что касается до помещенных вами в выноске указаний о книге: Рассказы старого воина, — то мне весьма жаль, что мне не случилось прочитать этого, хоть бы неделею ранее; ибо только что отпечатал я в IV томе моего сочинения Указание источников, где вы найдете довольно длинный отчет об означенной занимательной книге. Да, вы совершенно правы, Михаил Петрович, что я должен был прежде озаботиться о получении положительных сведений о таком важном источнике и не ограничиться расспросом только некоторых лиц, которые на беду не могли мне дать ответа удовлетворительного. Если Бог даст, книга моя доживет до второго издания, то конечно я воспользуюсь вашим указанием. Окончив теперь печатание последних двух томов сочинения, спешу при сем препроводить вам, [406] милостивый государь, экземпляр этих томов, прежде чем появились они в свет. Весьма желал бы, чтобы окончание труда заслужило от вас столь же благосклонный отзыв, как и первые части; по крайней мере, по содержанию своему, последние томы должны быть еще занимательнее первых. В заключение, прошу позволения вашего, милостивый государь, впредь обращаться к вам, уже как к знакомому; не откажите мне в советах ваших и относительно нового, предпринимаемого мною обширного труда. Я должен теперь (также по высочайшему повелению) писать Историю Русского владычества на Кавказе, и, разумеется, начну с самых первых сношений русских с странами Кавказскими, т.е. с X века. Материалы для этого сочинения собираются уже два года, здесь, в Москве и на Кавказе. В этом огромном и трудном деле, ваши ученые указания и наставления особенно были бы для меня полезны. Но я знаю, как мало имеете вы времени на переписку; а потому постараюсь, при первой возможности, съездить сам в Москву и лично явиться к вам, как ученик к профессору. Надеюсь, что вы не откажете мне в ваших советах, особенно же относительно источников рукописных. Если ж вы найдете, милостивый государь, слишком смелою такую просьбу с моей стороны и если длинное письмо мое похитило у вас несколько минут редкого свободного времени, — то простите мне снисходительно, и будьте уверены, что я принялся за перо с искреннейшими чувствами глубокого к вам почтения».

 

Примечание

265 Москвитянин, 1853, I. Крит. и Библиог., стр. 159-212.

 

 

2. Милютин Д.А. История войны 1799 г. между Россией и Францией в царствование императора Павла I. Том 4. 1853. Стр. 455-456.

[455]
97. Рассказы старого воина о Суворове. Москва. 1847 (издание журнала: Москвитянин).
Сборник этот разделен на три книги: в первой рассказаны разные случаи из жизни Суворова прежде 1799 года, вторая посвящена исключительно кампании 1799 года: наконец в третьей перемешаны разные отрывочные статьи.
Автор, скрывший к сожалению свое имя, служил в 1799 году сержантом в мушкетерском полку Ребиндера (Азовском), и следовательно описывает как очевидец поход корпуса Ребиндера в Италию, действия его в Италии с июля месяца и поход Швейцарский; в большей же части своих рассказов передает слышанное от других очевидцев иди участников кампании. Однако же имена тех лиц, на которых он ссылается (как например князь Багратион), придают такой вес его рассказам, что они не менее важны, чем собственные показания автора, который, конечно, не мог сам видеть многого, находясь в строю сержантом. Передавая даже чужие рассказы, автор дает часто форму драматическую, старается сохранить язык и выражения действующих лиц, чрез это рассказы его отличаются необыкновенною естественностью, занимательностью и так сказать, живостью колорита. Само собою разумеется, что от [456] изложения этого не должно ожидать буквальной точности: ни автор, передававший рассказы очевидцев, ни сами очевидцы, рассказывавшие ему о событиях, совершившихся за многие годы назад, не могли конечно удержать в памяти слово в слово все слышанное ими. Но довольно того, если и сущность или содержание рассказов записаны автором верно: и в таком случае книга его была бы драгоценным источником для истории Суворова.
В какой мере можно положиться на показания этой книги — трудно решить положительно, не зная личности автора. Хотя в рассказах его и попадаются некоторые погрешности в фактах и числах, однако же мы приписываем их исключительно тому, что автор описывал на память случившееся за 50 лет назад, и конечно не мог быть непрогрешительным; но мы не имеем никакого повода сомневаться в добросовестности его показаний. Теплота чувства, с которою всегда говорит он о своем обожаемом герое, не может быть поддельною и внушает доверие к правдивости автора. Сознаюсь, что я доверчиво черпал из «Рассказов старого воина» все, что находил в них нового и занимательного, и считал достаточным для ограждения своей ответственности, указывать каждый раз источник. Быть может, чрез эти заимствования и погрешил я несколько против строгой исторической критики; но я надеялся, что можно простить какую-нибудь вкравшуюся в рассказ мелкую неточность, если она вознаграждается живым и верным выражением характеров лиц и духа времени. В этом отношении я находил богатый материал в «Рассказах старого воина».

 

 

3. Петрушевский А.Ф. Генералиссимус князь Суворов. Том 3. Спб., 1884.

(характеристика печатных источников)

Рассказы старого воина о Суворове, Москва, 1847 года, 3 части. (Старкова).
Это не есть выдержанное, построенное на строгом плане историческое сочинение, а просто воспоминания. В книге можно встретить все - описание походов, битв, анекдоты, даже сцены, написанные в драматической форме, есть и выписки из статей других авторов. Первые две части относятся к войнам 1794 и 1799 годов; третья составлена из разных разностей.
Было бы напрасно искать в книге критического взгляда, оценки; здесь место одним личным впечатлениям очевидца, служившего в нижних чинах. Из бесхитростного повествования Суворовского служаки можно наглядно удостовериться в неотразимом обаянии Суворова на подчиненных и в боевом энтузиазме, который внушал он войскам. Из книги можно убедиться, что на войне не все действующие силы можно измерить, взвесить или исчислить и что этим неосязаемым боевым элементом Суворов и был особенно богат. Энтузиазм автора доходит чуть не до обожания Суворова: этою стороною книга и дорога. Затем она дорога воспроизведением мелочей внутренней и бытовой стороны военной жизни того времени, т. е. тем, чего не находим в реляциях и официальных документах и что обыкновенно не попадает в заурядные военно-исторические сочинения. Критиковать подобные мемуары нельзя; они вне обычной критики и ей не поддаются; тут беспрестанно натыкаешься на крупную наивность, на доказательство, выражающееся только подчеркиванием слов и тому подобное. Но по этому самому черпать из книги г. Старкова можно только после основательного изучения предмета, или употреблять ее не иначе, как с документальными данными. Г. Старков многое совсем забыл, другое сильно перепутал; анахронизмов у него не перечесть; выставляются действующие лица, которые находились совсем в другом месте; приводятся цифры, совершенно неверные. Это обстоятельство требует осмотрительности и осторожности, но отнюдь не бракует самый материал, и книга остается характерным и обильным источником для истории Суворова.

 


В начало раздела




© 2003-2024 Адъютант! При использовании представленных здесь материалов ссылка на источник обязательна.

Яндекс.Метрика Рейтинг@Mail.ru